Page 853 - И жили люди на краю

850
«Огонь! – встрепенулся Вадим и в ожидании, что его
увидят, смотрел на тёмную скалу, круто закруглявшуюся в воду
пролива. Розовые язычки помигали и исчезли – их заслонил
горбатый выступ соседней сопки. – Костры жгут, – понял он и
позавидовал: – Им легче. Хоть в нижнем белье, да на суше. А тут
сдёрнуло...»
Донёсся грохот взрыва, не такой сильный, как прежде,
– отдалённый. «Взбесились... – с яростью, которой словно мог
всё остановить, подумал Евграфов. А ужасная тревога стиснула
сердце: – Может, везде затапливает и рушит? И у японцев, и у
немцев, и у американцев, и у нас. Со всех сторон – вода.
Проваливаются материки».
Содрогнувшая его во второй раз мысль о том, что видит
конец света, и в чудовищной катастрофе не удастся спастись,
размяла всё тело, как непосильная тяжесть, и, лежал он с
закрытыми глазами лицом вниз, распластанный на коньке
крыши, точно пригвождённый, только судорожными пальцами
царапал толь и ненавидяще говорил:
– Ну давай же... чёртов бог! На хрена ты сотворил мир, если
топишь людей? Убей же сразу! Ну!
Крышу вскинуло. Вадим едва не съехал по скату – успел
ухватиться за край отверстия для трубы. Это третий вал
прокатился по проливу и, стряхнув с себя все обломки посёлка,
вытек в море. Но крыша продолжала плыть за ним то ли по
инерции, то ли её гнало течение.
Вдруг среди густых, только начавших расплываться
выбросов Евграфов увидел портреты членов Президиума ЦК. В
коричневых рамках они покачивались кучно, как на
демонстрации, только смотрели странно, отчуждённо.
Неподалёку тыкался углом в сундук без крышки портрет
Сталина. От такого зрелища у Вадима живот морозом сжало. Вот
тебе и встретили тридцать пятую годовщину!..