Page 903 - И жили люди на краю
P. 903
900
Неужели в её душе воспаляющей занозой живёт вина? Ведь и
предала, и оклеветала его тогда. И что, теперь захотелось вырвать
занозу из души, очиститься, и потому, заметив его,
побирающегося, не прошла мимо? Могла же. Запросто. Или её
остановило не это? Лишившись Вадима, оставшись с детьми
– сколько лет так прожила, – она неожиданно, слишком
неожиданно увидела Михаила и, возможно, до того растерялась,
что не понимала, что делала, и появилось желание показать
девочкам отца. Может, уже спохватилась? Но девочки увидели
его, а он – их. С этим теперь как? И кто он отныне в доме?
И Надежду обескуражило замешательство, когда явилась
Света. Горделивая, броской красоты, кажущаяся старше своего
возраста, она недовольно взглянула на мать и
иронично-пренебрежительно – на незнакомца. Всем своим
видом, проходя через кухню в комнату, спросила: «Это что за
тип?» А через минуту поманила к себе мать, и Ромашов уловил её
шёпот:
– Он не от папы?
– Нет.
– А кто тогда?
Стало тихо – мать с дочерью отдалились в угол. Что сказала
там Надежда Светлане, Ромашов не знал. Но отлично представил,
как восприняла Светлана новость о том, что выпущен из
заключения тот самый человек, который разломил их семью, и,
значит, из-за него её, Светин отец, начал метаться с места на
место, попал на Курилы и бесследно исчез во время цунами. А не
будь Ромашова – не случилось бы и трагедии с Евграфовым. Да,
пожалуй, именно так вправе рассуждать Светлана, и её ничем не
переубедить. Собственно, он и не собирается это делать.
Какие вкусные щи! Как он наелся! И ни о чём сложном не
хотел думать – тихо прикрыл за собою дверь и направился к
речке; сев на траву, закурил и смотрел на полосу скользящей по