Page 95 - И жили люди на краю

92
«Господи, благодать-то!.. – воскликнул про себя Пётр. –
Рыбу на зиму солить да коптить, а тут война». Окликнул
товарища:
– Гнат, ну чо ты?
Игнат выбрал рыженькую молодую кобылку с выпуклыми
любопытными глазами. Войдя в воду, она тотчас поплыла –
наверное, сама хотела покупаться. Конь под Петром вздрогнул и
поплыл за нею. Течение сносило животных и седоков, вокруг них
крутились, выпрыгивая из воды, серебристые лососи. Игнат
перед стремниной сполз с лошади, одной рукой вцепившись в
густую гриву, другой придерживая на её спине свою одежду и
винтовку; при этом он сильно колотил по воде босыми ногами.
Пётр плыл в одежде и обуви, и мысли у него были о Луше.
Известно ли ей, что к острову подходят японцы? Не увезёт ли её
куда-нибудь отец?
На берег лошади выбрались почти одновременно. Пётр,
тяжело стянул с себя мокрый тельник, глянул на
противоположный берег – оттуда колченогий лохматый мужичок
грозил им кулачками и кричал; что кричал – не слышно, шумели
волны, сталкиваясь с течением реки, и над этой кипенью нищали
чайки.
– Удирать надобно, – сказал Пётр. – Опосля отпустим его
драгоценных, и сами домой воротятся.
Лощади легко бежали по твёрдому песку, разбивая
подкатывающуюся под копыта воду в золотистые брызги; когда
уже прилично отъехали от реки, над головой Петра что-то тонко
просвистело, будто прокричал кулик.
– Стреляет! – показал назад Игнат.
Петр обернулся. Перед мужичком, едва различимым между
кустов, вспыхнул огонь: стрелок будто сгорел в нём, а моряк
непроизвольно припал к гриве коня.
– У-y, гадёныш, – простонал Игнат; на его голом плече