Page 959 - И жили люди на краю

956
– успевай увёртываться; даже вчерашний друг натягивает лук: не
издашь его книгу – спустит тетиву. Из боярских палат приходят
наказ за наказом, и за каждый держи отчёт; нет вольницы, о
которой мечтал, и удаль его никому не нужна, в цене
– умеренность и послушание. И он, как истинно русский
молодец, хватил чарку и вторую – разгулялся. Посыпались
доносы от всякой нечисти, зароптала челядь, а бояре – что? Им
надобно успокоить чернь. Вытолкнули нерадивого за ворота.
Там было море. Его любимое море, которому он отдал свою
юность, а оно питало его поэтическим вдохновением.
Я вновь спешу на холмские причалы,
К святому братству старых моряков.
В писательской Юрий появлялся редко – после затяжного
рейса; если не спешил обратно, то вливался в какую-нибудь
группу литераторов, выезжал на выступления; везде стихи его
воспринимали хорошо. Однажды, идя к строителям, Юрий
сказал:
– Всё, старик, прощаюсь я с морем. Иду обратным курсом.
– Куда?
– К Ливанову, куда же?
Игорь замялся; он и верил, и в то же время приготовился к
розыгрышу.
– Вчера Артём Павлович на беседу вызывал. Через неделю
выхожу.
– А это?.. – Игорь ткнул себя пальцем под подбородок
– Поговорили и об этом. Завязано. Я свою цистерну
опорожнил.
Возвращение Юрия к Ливанову чуть ли не всех
аппаратчиков шокировало, иные в кабинетах недоумевали и
возмущались: уволить за пьянку, а затем снова взять
– подобного, пожалуй, не случалось ни в одном обкоме страны.
Но пошушукались, да и смолкли. Ведь их мнение Ливанова не