Page 955 - И жили люди на краю

952
раскрывался. Говорил лишь, что лучшее пролетело, наступает
старость и, похоже, он её уже ощущал. Когда же ипохондрия
проходила, Юрий вёл себя бодро и весело, хотя по глазам порой
угадывалось: что-то его мучает.
– Нам хотя бы здесь вырваться.
Юрий всё понял.
– Куда? В газету? Как вспомню этот ежедневный онанизм...
тошнит.
– В издательство. Там ещё можно жить и писать, что
можем.
– Тоже яма. Я вот думал: вышла книга, год можно бы нигде
не служить, писать и писать. Ну а потом? Надбавки сгорят.
Начинай всё сначала. Мы не можем делать так, как наши коллеги
на материке. Выходит, самими законами не предусмотрено,
чтобы здесь жили писатели. – Юрий поднялся, помолчал и
произнёс с гординкой: – У меня парень такие вариации выдаёт. В
музыке рубит. Говорят, одарён. Может, ему удастся то, что мне
не удалось. Но не здесь. Только в Москву...
Игорь намекнул, что тем более не стоит пить, лучше чаще
бывать с сыном.
– Иди ты!.. – сказал Юрий без обиды. – Сын для меня
сейчас – всё! – он спрыгнул на песок, дёрнул Игоря за брючину.
– Ну, прозаик, который пишет про заяк, давай-ка покажи...
– сильно метнул плоскую гальку, и та, четыре раза прошлёпав по
воде, нырнула в гребень волны. Юрий кидал всё азартней и, хотя
нечасто выигрывал по количеству «блинчиков», шумно
веселился и торжествовал: мол, смотри, учись, как надо. Игорь
понимал: Юрий хочет вытряхнуть боль из души, и чувствовал,
что это за боль – вероятно, не только от неладов с женою.
На работе они теперь встречались реже: перебрасывались
фразами и – по местам. У Игоря служба приобрела образ
синекуры – никто ничем не отвлекал; он занимался только