Page 129 - Возле моря

Но настала пора, когда одна забота цеплялась за другую.
Сперва нужно было доставить весь тук Сабито – а это в два раза
больше, чем договаривались изначально; тот закупил его по хо-
рошей цене. Подошёл пароход, а погода испортилась – то мо-
росило, то срывался косой резкий дождь. Товар везли и по берегу
на подводах, и по морю – на кунгасах. Рабочие в три слоя укры-
вали кули циновками. Не только Моритики, но и он сам за всем
следил придирчиво, строго.
На вторые сутки ночью на пароход были перенесены по-
следние кули с туком. В каюте капитана с Сабито и Моритики
выпили бутылку коньяку – все были довольны. Синдо разгово-
рился, нахваливая тук: и совершенно сухой, и цвет у него при-
ятный – бурый, с желтизной, и запах хороший, как у вяленой
рыбы. И всё потому, что Иннокентий Петрович, очевидно, ве-
зучий человек – стояла тёплая солнечная погода, и кас высыхал
скоро, а теперь навалился дождь, но продажа товара в ненастье –
тоже добрая примета.
Затем, только выглянуло солнце, к берегу подошла горбу-
ша. Её тоже черпанули неводами весьма много. И ещё было
можно брать и брать. Но куда? Бочки и бочонки, которые он с
Афанасием сумел достать, набили полностью. Своей соли на всё
не хватило. Пятьсот горбушин пересыпали японской, получен-
ной вываркой из морской воды, горькой, ненадёжной. Тысячи
рыбин воздели на вешалах – таких, вяленых, сказал Моритики, у
них купят.
Целую гору лосося переварили в котлах, отжали через
прессы, как сельдь, разбили кубы и разложили липкой полосою
опять почти на версту. Японцы под жарким солнцем, голые,
потные, с утра до вечера переворачивали кас, а уже высохший
упаковывали в циновки – кули из них получались плотно наби-
тыми, цилиндрическими, с закруглёнными краями, прочными.
Этот тук Иннокентий решил продать японским земле-
дельцам ранней весной, когда придёт первый пароход, и не по
рублю за пуд, а по рубль пятьдесят.
В последний день августа японцы доверху заложили
удобрениями амбар под сопкой, вблизи дома Дымовых. Всё –

127