Page 324 - Возле моря

Неизбежно приближалась осень – Отохимэ и Рюити
уплыли.
В зимний пуржистый день Ульян сидел за столом у засне-
женного окна и от нечего делать листал толстую с фотографиями
книгу. Почитать бы её, да она вся из иероглифов. И на своём
языке уже года три не читал. Так и разучиться можно. В по-
следний раз две русские книжки принёс Осиро – дети его на ка-
ком-то чердаке нашли.
В одной, тонюсенькой, без обложки, рассказывалось про
старика и старуху, которые жили возле моря, и старик поймал
золотую рыбку. Ульян сразу понял, что это придумка. Много он
всяких рыб переловил, и ни одна человеческим голосом не за-
говорила. Да и эту, краснопёрую, золотой не назовёшь – кост-
лявая. Но как плавно, как красиво течёт сказка – душе приятно.
Стал он читать дочерям, а им непонятно – очень мало слов знают
из отцовского языка. Тогда взялся перетолмачивать на японский,
и чуял: не то, не то получается.
Вторая книжка толстенная, но оказалась пренудной, словно
затяжной дождь. Сидят, значит, господа, кушают, пьют да язы-
ками молотят про своих знакомых и про всякие порядки. Моло-
тят и молотят: всё им не так. И получается, что плохо им живётся.
Тот старик, бедняга, к морю замаялся ходить – баба-ведьма по-
сылала, а эти ни хрена не делали, даже зада от кресел не подни-
мали...
Разозлился Ульян и бросил книгу на поленья у печи. А те-
перь – жаль. Глупость сделал. И та, маленькая, где-то затерялась
– сейчас не побегаешь глазами по знакомым буквам. А в этой
страницы усеяли иероглифы, как жучки-паучки с тонкими лап-
ками и усиками, и что обозначает вот эта лапка или вон тот усик,
Ульяну неведомо. И потому рассматривает фотокарточки. О
го-го, сколько трески висит на сушилах! Ряд за рядом – конца не
видно, уже хорошо схватилась, и мух незаметно. Да, фотокар-
точка тоже, как сказка, любит всё покрасивей показать.
– Симико, а это вокзал, что ли? Помнишь, ездили?
Она заглянула в книгу.
– Вокзал, – отозвалась и села напротив, щуря ореховые

322