Page 327 - Возле моря
P. 327

ждёт в этом чужом мире?
               Лето  стояло  сухое,  с  сизоватым  маревом  и  горьковатым
          запахом  дыма  –  где-то  далеко  горела  тайга;  наплывавшие  ко-
          роткие и жидкие дожди лишь краплёно освежали землю. Каза-
          лось бы, чего ещё надо: и погода хорошая, и на промысле всё
          удачно складывается, и сын не болел, а Ульяну не хватало Ото-
          химэ и Рюити. Правда, иногда он размышлял иначе: это к луч-
          шему, так и отвыкнут друг от друга, покойней станет и ей, и ему.
               Вот и осень стрясла с деревьев разноцветье листвы и опять
          –  неуютность  в  природе,  и  душа  сильнее  скучала  о  далёкой
          женщине. Порою он подолгу думал о ней и на пустом берегу, и у
          берёзы; во сне она приходила к нему какая-то невесёлая, болез-
          ненная. И уже не у кого спросить об Отохимэ – Танака уехал.
               Зимою  на  Ульяна  время  от  времени  накатывали  пугаю-
          ще-мрачные думы о надвигающихся переменах. Они будут, те-
          перь уже скоро; их не остановить, от них и не увернуться. Жизнь,
          так долго походившая на равномерно бегущие волны, – эта жизнь
          перекувыркнётся, словно кунгас под тяжёлым валом, и, главное,
          не растеряться бы, успеть ухватиться за его борт, чтобы совсем не
          утонуть.  К  какому  берегу  вынесет,  как  выкинет  на  него  –  не
          угадать,  но  всем  вместе  уже  не  собраться  –  у  старшей  дочери
          через неделю свадьба, а только завеснит и через пролив пойдут
          пароходы,  она  с  мужем  перемахнёт  туда,  южнее,  где  Ульяну,
          вероятно, никогда не побывать.
               Более полутора лет не встречались их глаза, а когда встре-
          тились, Ульян почувствовал: Отохимэ отдалили от него её жи-
          тейские невзгоды. С  милого лица  они словно смыли свежесть,
          оно стало желтовато-сухим; по подбородку, щекам и особенно по
          лбу  разбежались  морщины.  Умерла  мать,  а  приехавший  с  нею
          отец – слаб; у него трясётся голова, и на всё он смотрит отре-
          шённо.
               Ульян в расстройстве подумал, что вот оно, завершение его
          рыбацкой жизни. Танака начнёт распродавать промыслы. Может,
          уже с кем-то договорился. Так что со дня на день волна может
          прощально махнуть вспененным хвостом.
               Однако  месяц  минул,  второй  пошёл  –  амбар  за  эту  пору


                                          325
   322   323   324   325   326   327   328   329   330   331   332