Page 329 - Возле моря

них, хотя рыбацкое дело уже понимает неплохо.
Не смог Рюити совладать с собою достойно, как мужчина, и
в тот момент, когда, прилетев снова к Мидзуе, увидел возле неё
парня. Она разговаривала с ним улыбаясь, и это поразило Рюити
– он сидел на коне, занемевший и, наверное, чувствующий себя
лишним.
Мидзуя же не замечала его. И тогда Ульян крикнул из окна:
– Рюити, слезай! Чай будем пить!
Голос Ульяна как будто качнул Рюити, выведя из оцепе-
нения; он вскинул голову, лицо его стало жестоко-гордым, и,
стеганув взглядом и незнакомца, и Мидзую, развернул коня.
Мидзуя услышала резкие щелчки копыт, подалась к дороге
– рубашка на спине Рюити вздулась голубым пузырём.
Ульян ушёл на огород, к сетке, по которой плёлся горох,
сорвал несколько толстеньких стручков; горох он любил с дет-
ства и оттого здесь, за домом, давно отвоевал у Симико клочок
земли. Бывало, сам поливал растения, а после садился вблизи и
смотрел на них, простеньких, но каких-то переплетённых, пу-
таных.
Сейчас Ульян думал: вот и у молодых начинается заплёт.
Сплоховал Рюити. Слабаком оказался. Обида и гордость затмили
ему рассудок, и умчался. Выходит, и не допускал, что Мидзуя
может разговаривать с другим парнем. В мыслях своих не
оставлял ей такого права. Потому так больно и укололся.
Какой ураган теперь вихрится в его голове и сердце. Но
утихнет. Утихнет. И, пожалуй, к лучшему для всех.
– Любишь её, понимаю. Да нельзя, – шевельнул губами
Ульян. – Ты ведь не знаешь, сынок...
На третий день в тусклое утро, когда Ульян осматривал на
сушилах вялившуюся треску, перед ним словно сами по себе
раздвинулись две рыбины, и возник Рюити.
– Здравствуйте, Урьяно-сан.
– О!.. Напугал. Давно тут?
– Только что, – улыбнулся Рюити, а глаза у него были
грустновиноватыми. И Ульян понял: парню хочется уидеть
Мидзую, но пока никак не решится, а быть может, и опасается,

327