Page 366 - Возле моря

Участок под сенокос Ульян приобрёл давно в соседнем
распадке; там он сколотил лёгкую хибарку с нарами, поставил в
ней железную печку; перед хибаркой вкопал столик, вокруг него
– берёзовые чурбаки-сиденья.
Слева и справа от участка Ульяна – тоже покосы, и случа-
лось, люди, застигнутые дождём, спешили в хибарку обсохнуть,
отсидеться, иногда и ночевали – хозяин не закрывал её.
Вот сюда в июне втроём и приехали. Вада сразу поразился:
какие великанские косы!
– На Руси всегда такие были. У вас меньше, я знаю. Так что
бери какую хочешь.
Вада взял большую, русскую. Ульян пошёл первым –
взмахивал широко и певуче; японец вскоре, конечно, отстал, но
он старался. Стёпка же заготавливал дрова и для печки, и для
костра; к нему на подмогу прибежали двое мальчишек – сыновья
Нагаоки, хозяина соседнего покоса.
Заметив, что Вада вымотался и, трудно взмахивая косой,
неровно сечёт траву, Ульян объявил перекур.
Вада не курил; он сказал, что однажды попробовал, и ему
дурно стало.
– Кому как, – усмехнулся Ульян, усаживаясь на бугорке над
ручьём, более разливистым и шустрым, чем возле усадьбы, и
рыбы сюда заходило много; косцы брали её на еду.
– Солдату и мужику покурить – это хоть как-то душу
успокоить и малое удовольствие от жизни получить.
– Но у вас, Урьяно, другая жизнь. Вон какое хорошее хо-
зяйство!
– Хорошее-то, оно солёным потом достаётся. Здоровьем.
– Вы ещё очень сильный, за вами не угонишься, – Вада
маленькой рукой провёл по мокрому лбу, вытер её о штаны. – И
помощник у вас работящий. Ещё немного и – хозяин!
Ульяну приятно теплили сердце хвалебные слова о его
сыне. Но он подумал: «А не льстит ли нарочно? Чтоб подольше
остаться. Ну, поглядим».
От хибарки побежал к ним Стёпка, прижимая к животу
что-то завёрнутое в листья лопуха.

364