Page 97 - Земли родной многоголосье

и вождь приводил ее в землянку... Много лет прошло.
Тосковала, худела Ханако, и только ее глаза делались
все больше, будто хотели лучше видеть родину. Ханако
просилась домой, ниспа боялся ее слов и не хотел даже
думать, что сможет жить без нее... И Ханако убежала.
В черную ночь, когда на сопках страшно шумела тайга,
она усыпила ниспу, столкнула лодку и поплыла одна
к островам Ессо. Ее заметили утром – черная точка
прыгала на волнах далеко в проливе. Но шторм уже так
раскачался, что не нашлось смельчака догнать японку...
Скоро черная точка пропала в волнах. Ниспа решил:
погибла Ханако. Не страшась камуя, он приказал сжечь
инау хозяйке дома...
– Подожди, – сказал я.
Но Толя и сам догадался, что привел легенду к концу,
и нет в ней места магнолии.
Несколько минут мы слушали оголтелое пение птиц.
Толя вглядывался в просветы между деревьями, на лег-
кую, как воздух, воду, а я придумывал «неожиданный по-
ворот», обязательно с магнолией. И «поворот» нашелся.
– Через несколько дней, – заговорил я, – с Хоккайдо
приплыл на этой лодке пленный айн. Он привез Насен-
дусу подарок – ярко-красные семена какого-то расте-
ния. Ханако просила посадить их на сопке в память о
себе. Ниспа посадил семена. Весной пробились сквозь
землю нежные деревца. Удивились айны – никогда
не видели на Кунашире таких растений. Листья у них
были округлые, в две ладони шириной, снизу мягкие, с
красноватым пушком, сверху – блестяще-зеленые, буд-
то всегда мокрые. Часто ниспа ходил к чудным дерев-
цам, смотрел на острова Ессо, и в его душе гасла нена-

95