Page 123 - Сахалинские робинзоны

эксперимент?.. Прозвища смешные приняли почти всерьез,
будто так и полагается: потеряли твердую улицу под нога-
ми – потеряли родные имена... Стыдно же будет после... Или
плюнуть, снять стоянку и идти гостить к егерю, охотрыбнад-
зору, Президенту Тунайчи?..» Савка глянул поочередно на
Син-Зел, Волнодера, Опреснителя (вид у них был очень уж
безучастный, словно это вовсе их не касалось, или наоборот:
о чем говорить, когда и так все решено?), сказал, стараясь вы-
глядеть еще более безучастным: – Кто как хочет.
– Ждем! – полувзмахнула рукой Анна Алексеевна и пошла
по кромке воды в сторону Первой речки, оставляя четкие сле-
ды на песке, будто прокладывая тропу к своему дому. Свобод-
ным шагом, прямыми плечами, взглядом, видящим все сразу
– озерную воду, берег, темные ельники, веселое лиственное
предлесье, – и еще чем-то, едва уловимым, неподдающимся
слову, она напоминала своего мужа, Анатолия Тихоновича
Свешникова.
Долго молчали. Чап, ухватив рябчика за голову, трусливо
виляя хвостом, волок его под шалаш. Не выдержала грустной
тишины, как и ожидали ребята, Син-Зел. Она отшвырнула но-
гой Чапа, бросила рябчика к костру, дернула за рукав Пре-
мьера:
– А ты пойдешь?
– Побегу...
– Понятно.
– Надо же кому-то и здесь быть.
– Пусть другой кто-нибудь. Давайте по жребию.
– А если тебе выпадет?..
Син-Зел примолкла, села на чурбак, взяла рябчика и приня-
лась вяло выщипывать перья. Об этом она не подумала: «Если
выпадет ей?» Во-первых, очень хочется пойти к Свешнико-
вым; во-вторых, ей страшно остаться одной: по заказнику
бродили и бродят браконьеры, явится такой, скажет: «Здрас-
те!» Умереть можно. Ружье для нее – не ценнее палки, собака
труслива.
– Надо помочь Президенту – все-таки стройка, объявим ком-
сомольско-молодежной. Может, кваском крепеньким угостит,

121