Page 119 - Сахалинские робинзоны

среди волн, жители стойбища молча разошлись, подумав, что
их юный сородич утонул. Но стихла погода, и по гладкой воде
юноша вернулся на свой берег. Вместе с ним была его девуш-
ка. Потрясенные люди почтительно, как морского духа, встре-
чали смелого юношу, говоря друг другу: «Ани ва!» – «Он пе-
реплыл!»
Максим Титович прочитал свое анивское стихотворение.
Савка запомнил лишь четыре последних строчки:

Долго стояли они,
И родились слова:
Кто-то сказал: «Ани»,
Кто-то сказал: «Ва».

Вернувшись в город, Савка пошел в библиотеку, попросил
книгу «Острова Курильские» и все, что вычитал про айнов,
переписал на тетрадные листки. Эти листки лежали сейчас
во внутреннем кармане куртки, он взял их, чтобы прочесть
ребятам, да позабыл в заботах таежной жизни, которая даже
для него оказалась не по-задуманному тяжкой. Но ведь жили
здесь айны!.. Надо сегодня же поговорить о них с ребятами.
Подходя к стоянке, Савка Заломин приметил: у слабо куря-
щегося костерка сидит еще кто-то, четвертый. И потому, как
этого четвертого тесно обтягивал красный свитер, спортив-
ные брюки, как он обхватил руками колени и слегка откинул
назад тяжеловатую, под шерстяной шапочкой, голову, Савка
догадался: «Женщина». Он подошел, буркнул: «Здрасте»,
бросил на песок уток и хотел отнести в шалаш ружье, но жен-
щина неторопливо поднялась, протянула руку, проговорила
замедленно, без нарочитости четко произнося слова:
– Может, познакомимся, господин Премьер? Я все же су-
пруга Президента.
Теперь Савка разглядел женщину: она была рослая, с ли-
цом, привычным к ветру и солнцу, уверенно спокойная, как и
сам правитель Тунайчи; ружье, набитый патронами патрон-
таш ничуть не стесняли ее, она придерживала, поправляла их,
будто зонтик или дамскую сумочку; подвешенные к ремешкам

117