Page 179 - Сахалинские робинзоны

– Надо топать... Рука-то еще канючит, скажи как приласкал!
– А у меня скула вроде набок.
– Есть немного. На добрую память... Да, что-то еще хотел
тебе... Вот, вспомнил! Президент Волнодера по-латыни учит.
Покажет на лиственницу – Ларихс, покажет на березу – Бетула
веррукоса, на тополь канадский – Порулис канаденсис. И еще
штук двадцать названий. Повторяет Волнодер, изучает лесную
науку, аж лоб потом обливается. Он что, придурок?
– Нет. Наподобие тебя. Вы смахиваете друг на друга.
– А ты вредный. Жалко, что не отлупил тебя.
– В другой раз.
– Приходи в гости, бычков жирных наловлю.
– Далеко живешь?
Бердиков махнул рукой в левую сторону берега, вгляделся
туда, сказал:
– Отсюда не видно. – Он взял прутик, принялся рисовать на
песке. – За вторым мысом покажется каменный мысок, такой
куцый, а на нем лиственница старая. Возле нее наш дом, в оль-
ховнике. Смотри! Внизу камни. Слева тропинка.
– Художественно!
– Ладно, держи петуха, и я потопал.
Помощник егеря Василий Капитонович Бердиков неспешно
зашагал по берегу, хозяйски озирая сушу и воду. Даже Чап не
посмел тявкнуть ему вслед.

Ненастье. Таежный напиток
«нектар жизни». Длинный день
в шалаше. Тихий разговор

На стоянку Кир Гайдуков вернулся поздним вечером. Он не
спешил, надеясь застать Премьера спящим. Но Савка сидел у
костра, не то мыслил, не то подремывал. Увидев сбросившего
рюкзак Кира, минуту молчал, затем проговорил, будто очнув-
шись:
– А, москвич! – Встал, пошел к шалашу, остановился. – Ну, я
спать. Ужинай. Икра в миске, суп в котле.
Кир сбросил пропотевшую куртку, разделся, влез в черную,

177