Page 52 - Слово№19 2023 г.

слово автору №19 2023 г.

ПИЛАТ. Я ношу римские доспехи и ем хлеб Рима… Но почему столько волнений
и шума из-за жизни одного-единственного человека? Смерть суждена всем. Умереть –
что может быть легче и проще? Сегодня или через сто лет – так ли уж это важно? Ведь
каждого из нас неизбежно ждет тот же самый конец.
КЛАВДИЯ. Ты не понимаешь. Это не просто человек. Говорю тебе, это человек,
который выше всех людей, это живой Бог, он не из людей, он над людьми.
ПИЛАТ. Ты женщина, а я мужчина. Мы оба смертны, и наш мир – здесь, на земле.
Мечты о загробной жизни – безумие. Пусть эти мечтатели и безумцы живут в мире сво-
их грез. Не лишай их того, что им всего дороже – дороже мяса и вина, дороже песен и
битвы и даже женской любви. Не лишай их самого заветного желания, которое влечет
их, манит их туда вперед, за мрак могилы, где они мечтают обрести иную жизнь. Не
мешай им. Но ты и я – мы принадлежим этому миру, где открылось нам блаженство,
заключенное для нас друг в друге.
КЛАВДИЯ. Нет! Нет! Ты не понимаешь. Само величие, сама доброта, сама боже-
ственность – вот что такое этот человек, который более чем человек, а ему уготована
такая позорная смерть. Только рабы и разбойники умирают на кресте. А он не раб и не
разбойник. Он бессмертен. Он – Бог. Истинно говорю я тебе: он – Бог.
ПИЛАТ. Он бессмертен, говоришь ты? Тогда если он умрет сегодня на Голгофе,
это ни на йоту не уменьшит его бессмертие, так как бессмертие вечно. Он Бог, гово-
ришь ты? Боги не умирают. Насколько мне известно, боги не могут умереть.
КЛАВДИЯ. О! Тебе этого не понять. Ты просто огромный кусок мяса, больше
ничего.
ПИЛАТ. Разве не предвещало этого события древнее пророчество?
КЛАВДИЯ. Да, да. Было пророчество о приходе Мессии. Он и есть Мессия.
ПИЛАТ. Так подобает ли мне превращать пророков в лжецов, а подлинного Мес-
сию – в обманщика? Неужто твои пророчества столь ненадежны, что я, глупец в рим-
ских доспехах, могу их опровергнуть, не дать исполниться тому, что должно свершить-
ся по воле богов, тому, о чем вещали мудрецы?
КЛАВДИЯ. Ты не понимаешь...
ПИЛАТ. Нет, понимаю, и даже слишком хорошо. Разве я могущественнее богов и
могу помешать свершению их воли? Тогда боги ничего не стоят – они игрушка в руках
людей. Я – человек. И я поклоняюсь богам, всем богам, ибо я верю во всех богов, иначе
откуда бы они взялись?

Они стояли, прислушиваясь к реву толпы на улицах, – это солдаты вывели Иисуса
из дворца и направились к Голгофе.

КЛАВДИЯ. Ты не любишь меня…
ПИЛАТ. Я люблю тебя так сильно, что ты, по-видимому, не можешь этого понять.
Я горжусь своей любовью к тебе, ибо я знаю, что достоин любить тебя и достоин люб-
ви, какую ты можешь мне дать. Но Рим – моя вторая отчизна, и если я изменю ему, моя
любовь к тебе потеряет всякую цену.

Рев толпы, следовавшей за Иисусом и солдатами, замер в отдалении. Когда все
стихло, Клавдия повернулась, чтобы уйти. Одним прыжком Пилат настиг ее и схватил.
Он сжал ее в объятиях. Она ударила его. И вдруг она перестала вырываться. Пилат
медленно разжал руки, и Клавдия медленно отступила назад, повернулась, в полной
тишине прошла через комнату, не оглянувшись, раздвинула занавес и исчезла.

50