Page 80 - Анна Каренина

– Да я и не думаю осуждать, – оправдывалась приятельница Анны.
– Если за нами никто не ходит, как тень, то это не доказывает, что мы имеем право
осуждать.
И, отделав, как следовало, приятельницу Анны, княгиня Мягкая встала и вместе с
женой посланника присоединилась к столу, где шел общий разговор о прусском короле.
– О чем вы там злословили? – спросила Бетси.
– О Карениных. Княгиня делала характеристику Алексея Александровича, – отвечала
жена посланника, с улыбкой садясь к столу.
– Жалко, что мы не слыхали, – сказала хозяйка, взглядывая на входную дверь. – А, вот
и вы наконец! – обратилась она с улыбкой к входившему Вронскому.
Вронский был не только знаком со всеми, но видал каждый день всех, кого он тут
встретил, и потому он вошел с теми спокойными приемами, с какими входят в комнату к
людям, от которых только что вышли.
– Откуда я? – отвечал он на вопрос жены посланника. – Что же делать, надо
признаться. Из Буфф. Кажется, в сотый раз, и все с новым удовольствием. Прелесть! Я знаю,
что это стыдно; но в опере я сплю, а в Буффах до последней минуты досиживаю, и весело.
Нынче…
Он назвал французскую актрису и хотел что-то рассказывать про нее; но жена
посланника с шутливым ужасом перебила его:
– Пожалуйста, не рассказывайте про этот ужас.
– Ну, не буду, тем более что все знают эти ужасы.
– И все бы поехали туда, если б это было так же принято, как опера, – подхватила
княгиня Мягкая…

VII

У входной двери послышались шаги, и княгиня Бетси, зная, что это Каренина,
взглянула на Вронского. Он смотрел на дверь, и лицо его имело странное новое выражение.
Он радостно, пристально и вместе робко смотрел на входившую и медленно приподнимался.
В гостиную входила Анна. Как всегда, держась чрезвычайно прямо, своим быстрым,
твердым и легким шагом, отличавшим ее от походки других светских женщин, и не изменяя
направления взгляда, она сделала те несколько шагов, которые отделяли ее от хозяйки,
пожала ей руку, улыбнулась и с этою улыбкой оглянулась на Вронского. Вронский низко
поклонился и подвинул ей стул.
Она отвечала только наклонением головы, покраснела и нахмурилась. Но тотчас же,
быстро кивая знакомым и пожимая протягиваемые руки, она обратилась к хозяйке:
– Я была у графини Лидии и хотела раньше приехать, но засиделась. У ней был сэр
Джон. Очень интересный.
– Ах, это миссионер этот?
– Да, он рассказывал про индейскую жизнь очень интересно.
Разговор, перебитый приездом, опять замотался, как огонь задуваемой лампы.
– Сэр Джон! Да, сэр Джон. Я его видела. Он хорошо говорит. Власьева совсем
влюблена в него.
– А правда, что Власьева меньшая выходит за Топова?
– Да, говорят, что это совсем решено.
– Я удивляюсь родителям. Говорят, это брак по страсти.
– По страсти? Какие у вас антидилювиальные мысли! Кто нынче говорит про страсти?
– сказала жена посланника.
– Что делать? Эта глупая старая мода все еще не выводится, – сказал Вронский.
– Тем хуже для тех, кто держится этой моды… Я знаю счастливые браки только по
рассудку.
– Да, но зато как часто счастье браков по рассудку разлетается, как пыль, именно