Page 239 - Идиот

прочла. Александра и Аделаида все книги читают, им можно, а мне не все дают, за мной
надзор. Я с сестрами не хочу ссориться, но матери и отцу я давно уже объявила, что хочу
совершенно изменить мое социальное положение. Я положила заняться воспитанием, и я на
вас рассчитывала, потому что вы говорили, что любите детей. Можем мы вместе заняться
воспитанием, хоть не сейчас, так в будущем? Мы вместе будем пользу приносить; я не хочу
быть генеральскою дочкой… Скажите, вы очень ученый человек?
- О, совсем нет.
- Это жаль, а я думала… как же я это думала? Вы все-таки меня будете руководить,
потому что я вас выбрала.
- Это нелепо, Аглая Ивановна.
- Я хочу, я хочу бежать из дому! - вскричала она, и опять глаза ее засверкали: - если вы
не согласитесь, так я выйду замуж за Гаврилу Ардалионовича. Я не хочу, чтобы меня дома
мерзкою женщиной почитали и обвиняли бог знает в чем.
- В уме ли вы? - чуть не вскочил князь с места: - в чем вас обвиняют, кто обвиняет?
- Дома, все, мать, сестры, отец, князь Щ., даже мерзкий ваш Коля! Если прямо не
говорят, то так думают. Я им всем в глаза это высказала, и матери, и отцу. Maman была
больна целый день; а на другой день Александра и папаша сказали мне, что я сама не
понимаю, что вру и какие слова говорю. А я им тут прямо отрезала, что я уже все понимаю,
все слова, что я уже не маленькая, что я еще два года назад нарочно два романа
Поль-де-Кока прочла, чтобы про все узнать. Maman, как услышала, чуть в обморок не упала.
У князя мелькнула вдруг странная мысль. Он посмотрел пристально на Аглаю и
улыбнулся.
Ему даже не верилось, что пред ним сидит та самая высокомерная девушка, которая так
гордо и заносчиво прочитала ему когда-то письмо Гаврилы Ардалионовича. Он понять не
мог, как в такой заносчивой, суровой красавице мог оказаться такой ребенок, может быть,
действительно даже и теперь не понимающий всех слов ребенок.
- Вы все дома жили, Аглая Ивановна? - спросил он: - я хочу сказать, вы никуда не
ходили в школу какую-нибудь, не учились в институте?
- Никогда и никуда не ходила; все дома сидела, закупоренная как в бутылке, и из
бутылки прямо и замуж пойду; что вы опять усмехаетесь? Я замечаю, что вы тоже, кажется,
надо мной смеетесь и их сторону держите, - прибавила она, грозно нахмурившись; - не
сердите меня, я и без того не знаю, что со мной делается… я убеждена, что вы пришли сюда
в полной уверенности, что я в вас влюблена и позвала вас на свидание, - отрезала она
раздражительно.
- Я действительно вчера боялся этого, - простодушна проболтался князь (он был очень
смущен); - но сегодня я убежден, что вы…
- Как! - вскричала Аглая, и нижняя губка ее вдруг задрожала: - вы боялись, что я… вы
смели думать, что я… Господи! Вы подозревали, пожалуй, что я позвала вас сюда с тем,
чтобы вас в сети завлечь, и потом чтобы нас тут застали и принудили вас на мне жениться…
- Аглая Ивановна! как вам не совестно? Как могла такая грязная мысль зародиться в
вашем чистом, невинном сердце? Бьюсь об заклад, что вы сами ни одному вашему слову не
верите и… сами не знаете, что говорите!
Аглая сидела, упорно потупившись, точно сама испугавшись того, что сказала.
- Совсем мне не стыдно, - пробормотала она, - почему вы знаете, что у меня сердце
невинное? Как смели вы тогда мне любовное письмо прислать?
- Любовное письмо? Мое письмо - любовное! Это письмо самое почтительное, это
письмо из сердца моего вылилось в самую тяжелую минуту моей жизни! Я вспомнил тогда о
вас, как о каком-то свете… я…
- Ну, хорошо, хорошо, - перебила вдруг она, но совершенно не тем уже тоном, а в
совершенном раскаянии и чуть ли не в испуге, даже наклонилась к нему, стараясь все еще не
глядеть на него прямо, хотела было тронуть его за плечо, чтоб еще убедительнее попросить
не сердиться; - хорошо, - прибавила она ужасно застыдившись; - я чувствую, что я очень