Page 262 - Мартин Иден

оклендские социалисты, почти сплошь рабочие. Оратор, умный еврей,
вызвал у Мартина восхищение и неприязнь. Он был сутулый, узкоплечий, с
впалой грудью. Сразу видно: истинное дитя трущоб, и Мартину ясно
представилась вековая борьба слабых, жалких рабов против горстки
властителей, которые правили и будут править ими до конца времен. Этот
тщедушный человек показался Мартину символом. Вот олицетворение всех

слабых и незадачливых, тех, кто, согласно закону биологии, гибли на
задворках жизни. Они не приспособлены к жизни. Несмотря на их лукавую
философию, несмотря на муравьиную склонность объединять свои усилия.
Природа отвергает их, предпочитая личность исключительную. Из
множества живых существ, которых она щедрой рукой бросает в мир, она
отбирает только лучших. Ведь именно этим методом, подражая ей, люди
выводят скаковых лошадей и первосортные огурцы. Без сомнения, иной
творец мог бы для иной вселенной изобрести метод получше; но обитатели
нашей вселенной должны приспосабливаться к ее миропорядку.
Разумеется, погибая, они еще пробуют извернуться, как изворачиваются
социалисты, как вот сейчас изворачиваются оратор на трибуне и
обливающаяся потом толпа, когда они тут все вместе пытаются изобрести
новый способ как-то смягчить тяготы жизни и перехитрить свою
вселенную.
Так думал Мартин, и так он и сказал, когда Бриссенден подбил его
выступить и задать всем жару. Он повиновался и, как было здесь принято,

взошел на трибуну и обратился к председателю. Он начал негромко,
запинаясь, на ходу формулируя мысли, которые закипели в нем, пока
говорил тот еврей. На таких собраниях каждому оратору отводили пять
кинут; но вот время истекло, а Мартин только еще разошелся и ударил по
взглядам социалистов разве что из половины своих орудий. Он
заинтересовал слушателей, и они криками потребовали, чтобы
председатель продлил Мартину время. Они увидели в нем достойного
противника и ловили каждое его слово. Горячо, убежденно, без обиняков,
нападал он на рабов, на их мораль и тактику и ничуть не скрывал от
слушателей, что они и есть те самые рабы. Он цитировал Спенсера и
Мальтуса и утверждал, что все в мире развивается по законам биологии.
– Итак, – наконец подвел он итог. – Государство, состоящее из рабов,

выжить не может. Извечный закон эволюционного развития действителен и
для общества. Как я уже показал, в борьбе за существование для сильного и
его потомства естественней выжить, а слабого и его потомство сокрушают,
и для них естественней погибнуть. В результате сильный и его потомство
выживают, и пока существует борьба, сила каждого поколения возрастает.