Page 267 - Мартин Иден

Поднятая рука Мартина опустилась – и пошло, и пошло, вверх, вниз,
быстро, размеренно. Молокосос вырывался, ругался, извивался, но
кусаться не смел. Бриссенден пресерьезно на это взирал, но в какую-то
минуту увлекся и, сжимая бутылку виски, взмолился:
– Ну-ка, я разок попробую.
– Жалко, рука устала, – сказал наконец Мартин и отступился. – Совсем
онемела.

Он приподнял молокососа и водрузил на кровать.
– Погодите, я упрячу вас за решетку, – огрызнулся мальчишка, по
багровым щекам текли слезы злой обиды. – Вы еще поплатитесь. Я вам
покажу.
– Ну и ну! – заметил Мартин. – Он даже не понимает, что ступил на
скользкую дорожку. Возвести поклеп на ближнего своего непорядочно,
недостойно, не по-мужски, а он такое натворил и не понимает:
– Он пришел к нам, чтобы его вразумили, – вставил Бриссенден.
– Да, пришел ко мне, а сперва оклеветал меня я напакостил мне.
Теперь бакалейщик наверняка откажет мне в кредите. И, что самое
скверное, несчастный мальчишка не сойдет с этой дорожки, покуда не
выродится в первоклассного газетчика и первоклассного негодяя.
– Но еще не все потеряно, – промолвил Бриссенден. – Как знать,
может, вы окажетесь скромным орудием его спасения. Почему вы не даете
мне двинуть ему хоть разок. Я бы тоже рад приложить руку к его спасению.
– Я в-в-в-вас засажу, о-об-боих васажу, с-с-ско-ты, – рыдала заблудшая

душа.
– Нет, слишком у него красивенький да слабовольный ротик, – скорбно
покачал головой Мартин. – Боюсь, понапрасну я натрудил руку. Этого
молодого человека не исправишь. В конечном счете он станет весьма
знаменитым преуспевающим газетчиком. У него нет совести. Уже одно это
приведет его к славе.
При таких словах молокосос ступил на порог, до последней минуты
трепеща, что Бриссенден запустит в него бутылкой, которую еще сжимал в
руках.
Назавтра из утренней газеты Мартин узнал о себе еще немало нового.
«Мы заклятые враги общества, – оказывается, сказал он во, время
интервью. – Нет, мы не анархисты, мы социалисты». Репортер заметил ему,
что между двумя течениями разница как будто невелика, и Мартин в знак

согласия молча пожал плечами. Лицо у него, оказывается, резко
асимметричное, описаны и другие признаки вырождения. Особенно
бросаются в глаза руки типичного убийцы и свирепый блеск налитых