Page 107 - Преступление и наказание

Вместо ответа Раскольников встал, вошел в сени, взялся за колокольчик и дернул. Тот
же колокольчик, тот же жестяной звук! Он дернул второй, третий раз; он вслушивался и
припоминал. Прежнее, мучительно-страшное, безобразное ощущение начинало всё ярче и
живее припоминаться ему, он вздрагивал с каждым ударом, и ему всё приятнее и приятнее
становилось.
— Да что те надо? Кто таков? — крикнул работник, выходя к нему. Раскольников
вошел опять в дверь.
— Квартиру хочу нанять, — сказал он, — осматриваю.
— Фатеру по ночам не нанимают; а к тому же вы должны с дворником прийти.
— Пол-то вымыли; красить будут? — продолжал Раскольников. — Крови-то нет?
— Какой крови?
— А старуху-то вот убили с сестрой. Тут целая лужа была.
— Да что ты за человек? — крикнул в беспокойстве работник.
— Я?
— Да.
— А тебе хочется знать?.. Пойдем в контору, там скажу.
Работники с недоумением посмотрели на него.
— Нам выходить пора-с, замешкали. Идем, Алешка. Запирать надо, — сказал старший
работник.
— Ну, пойдем! — отвечал Раскольников равнодушно и вышел вперед, медленно
спускаясь с лестницы. — Эй, дворник! — крикнул он, выходя под ворота.
Несколько людей стояло при самом входе в дом с улицы, глазея на прохожих: оба
дворника, баба, мещанин в халате и еще кое-кто. Раскольников пошел прямо к ним.
— Чего вам? — отозвался один из дворников.
— В контору ходил?
— Сейчас был. Вам чего?
— Там сидят?
— Сидят.
— И помощник там?
— Был время. Чего вам?
Раскольников не отвечал и стал с ними рядом, задумавшись.
— Фатеру смотреть приходил, — сказал, подходя, старший работник.
— Какую фатеру?
— А где работаем. «Зачем, дескать, кровь отмыли? Тут, говорит, убивство случилось, а
я пришел нанимать». И в колокольчик стал звонить, мало не оборвал. А пойдем, говорит, в
контору, там всё докажу. Навязался.
Дворник с недоумением и нахмурясь разглядывал Раскольникова.
— Да вы кто таков? — крикнул он погрознее.
— Я Родион Романыч Раскольников, бывший студент, а живу в доме Шиля, 32 здесь в
переулке, отсюда недалеко, в квартире нумер четырнадцать. У дворника спроси… меня
знает. — Раскольников проговорил всё это как-то лениво и задумчиво, не оборачиваясь и
пристально смотря на потемневшую улицу.
— Да вы зачем в фатеру-то приходили?
— Смотреть.
— Чего там смотреть?
— А вот взять да свести в контору? — ввязался вдруг мещанин и замолчал.
Раскольников через плечо скосил на него глаза, посмотрел внимательно и сказал так же
тихо и лениво:

32 …а живу в доме Шиля… — В одном из домов Шиля (на углу Малой Морской (улицы Гоголя) и
Вознесенского проспекта) в Петербурге жил с февраля 1847 по апрель 1849 года сам Достоевский. Здесь 23
апреля 1849 года он был арестован по делу петрашевцев.