Page 12 - Война и мир 1 том
P. 12

господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов.
               0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял
               голову.]
                     Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
                     – «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при
               возложении короны). –  On dit qu'il  a ete tres  beau en prononcant  ces  paroles,  [    Бог мне дал
               корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,]   –
               прибавил он и еще раз повторил эти слова по-итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
                     – J'espere  enfin, –  продолжала  Анна  Павловна, –  que  ca  a  ete  la  goutte  d'eau  qui  fera
               deborder  le  verre.  Les  souverains  ne  peuvent  plus  supporter  cet  homme,  qui  menace  tout.  [
               Надеюсь,  что  это  была,  наконец,  та  капля,  которая  переполнит  стакан.  Государи  не  могут
               более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
                     – Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les
               souverains,  madame!  Qu'ont  ils  fait  pour  Louis  XVII,  pour  la  reine,  pour  madame  Elisabeth?
               Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez-moi, ils subissent la punition pour leur trahison
               de  la  cause  des  Bourbons.  Les  souverains?  Ils  envoient  des  ambassadeurs  complimenter
               l'usurpateur. [   Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика
               XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою
               измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
                     И  он,  презрительно  вздохнув,  опять  переменил  положение.  Князь  Ипполит,  долго
               смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой
               княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде.
               Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его
               об этом.
                     – Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [   Фраза, не переводимая
               буквально,  так  как  состоит  из  условных  геральдических  терминов,  не  вполне  точно
               употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими
               узкими зазубренными полосами,]   – говорил он.
                     Княгиня, улыбаясь, слушала.
                     – Ежели  еще  год  Бонапарте  останется  на  престоле  Франции, –  продолжал  виконт
               начатый  разговор,  с  видом  человека  не  слушающего  других,  но  в  деле,  лучше  всех  ему
               известном,  следящего  только  за  ходом  своих  мыслей, –  то  дела  пойдут  слишком  далеко.
               Интригой,  насилием,  изгнаниями,  казнями  общество,  я  разумею  хорошее  общество,
               французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
                     Он  пожал  плечами  и  развел  руками.  Пьер  хотел  было  сказать  что-то:  разговор
               интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
                     – Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об
               императорской  фамилии, –  объявил,  что  он  предоставит  самим  французам  выбрать  образ
               правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится
               в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и
               роялистом.
                     – Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [    Господин виконт]
               совершенно  справедливо  полагает,  что  дела  зашли  уже  слишком  далеко.  Я  думаю,  что
               трудно будет возвратиться к старому.
                     – Сколько  я  слышал, –  краснея,  опять  вмешался  в  разговор  Пьер, –  почти  всё
               дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
                     – Это  говорят  бонапартисты, –  сказал  виконт,  не  глядя  на  Пьера. –  Теперь  трудно
               узнать общественное мнение Франции.
                     – Bonaparte l'a dit, [   Это сказал Бонапарт,]    – сказал князь Андрей с усмешкой.
                     (Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против
               него обращал свои речи.)
                     – «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять
   7   8   9   10   11   12   13   14   15   16   17