Page 43 - Война и мир 2 том

говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. –
Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор
не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы
ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели
цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая
цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила
человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного
таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от
которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство
такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и
прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро
обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять
наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум
теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего
таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших
членов, мы стараемся в-третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах
наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами
противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, –
сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему
представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же
люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним
поучительно-наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей,
которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их
жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода
человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул
ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая
цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с
наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым
только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей,
соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе
каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность , соблюдение тайны ордена, 2)
повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество,
6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя
до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который
освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для
введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от
него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что
люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но
остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал
в душе своей: и мужество , и щедрость , и добронравие , и любовь к человечеству , и в
особенности повиновение , которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем.
(Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому