Page 82 - Война и мир 2 том

Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять
толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю.
Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому
генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес
ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по
улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.

XXI

На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон
преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул,
к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов
узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с
Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на
необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке.
Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз
Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны
закричали: Ура и Vive l'Empereur! [ Да здравствует Император!] Наполеон что-то сказал
Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице
Наполеона была неприятно-притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что-то
говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов,
осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его,
как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что
Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна
ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу
Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась
неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало
страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos
soldats, [ Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему
из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это
говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр
внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [ Тому, кто
храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый
слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских,
вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо
своего императора.
– Votre majeste me permettra-t-elle de demander l'avis du colonel? [ Ваше Величество
позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько
поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем
снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо
бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по-русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и,
оглянувшись, сказал: