Page 133 - Война и мир 3 том

которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным,
живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою
семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково
смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю
с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий
солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон.
Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как
будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат.
Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и
потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там,
где были флеши Багратиона, но из-за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было
почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех дру-
гих) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его
бессознательно-радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заме-
нилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чув-
ством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще
и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди,
бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и
шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не
сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала
в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим
ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер-офицер. – Назад прошли, значит,
назади дело есть. – И унтер-офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой.
Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по-бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера крас-
норожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо
и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею
за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся
перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.