Page 168 - Война и мир 3 том

– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил
какой-то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взгля-
нул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лоша-
дей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза,
поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и
понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял
бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал,
что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что
французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дво-
рах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были уво-
зить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску
знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Дорогой Пьер узнал про

смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х

30- го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа
Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он
просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольни-
ках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию
его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что
защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жите-
лей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках непри-
ятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность,
пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от
графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел
через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и моло-
дых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались
недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один
был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя
отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он
держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать: