Page 143 - Война и мир 4 том

V

Свадьба Наташи, вышедшей в 13-м году за Безухова, было последнее радостное событие
в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает,
со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отча-
яние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову ста-
рого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих
событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов,
которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно ожив-
ленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды,
ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напро-
тив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней
он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он
понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изго-
ловья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В
последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья –
главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо
умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, напол-
няла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у
него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека
и умиления, как бы оправдываясь перед кем-то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а пре-
красжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих сла-
бостей?..»
Именно в то время, когда дела графа так запутались, что нельзя было себе представить,
чем это все кончится, если продолжится еще год, он неожиданно умер.
Николай был с русскими войсками в Париже, когда к нему пришло известие о смерти
отца. Он тотчас же подал в отставку и, не дожидаясь ее, взял отпуск и приехал в Москву. Поло-
жение денежных дел через месяц после смерти графа совершенно обозначилось, удивив всех
громадностию суммы разных мелких долгов, существования которых никто и не подозревал.
Долгов было вдвое больше, чем имения.
Родные и друзья советовали Николаю отказаться от наследства. Но Николай в отказе от
наследства видел выражение укора священной для него памяти отца и потому не хотел слышать
об отказе и принял наследство с обязательством уплаты долгов.
Кредиторы, так долго молчавшие, будучи связаны при жизни графа тем неопределенным,
но могучим влиянием, которое имела на них его распущенная доброта, вдруг все подали ко
взысканию. Явилось, как это всегда бывает, соревнование – кто прежде получит, – и те самые
люди, которые, как Митенька и другие, имели безденежные векселя – подарки, явились теперь
самыми требовательными кредиторами. Николаю не давали ни срока, ни отдыха, и те, которые,
по-видимому, жалели старика, бывшего виновником их потери (если были потери), теперь без-
жалостно накинулись на очевидно невинного перед ними молодого наследника, добровольно
взявшего на себя уплату.
Ни один из предполагаемых Николаем оборотов не удался; имение с молотка было про-
дано за полцены, а половина долгов оставалась все-таки не уплаченною. Николай взял пред-
ложенные ему зятем Безуховым тридцать тысяч для уплаты той части долгов, которые он при-