Page 81 - Двенадцать стульев

Лиза согласилась и, взяв Воробьянинова под руку (он казался ей удивительно милым
представителем науки), направилась к выходу. Несмотря на всю серьезность положения и
наступивший решительный момент в поисках сокровищ, Бендер, идя позади парочки,
игриво смеялся. Его смешил предводитель команчей в роли кавалера.
Лиза сильно стесняла концессионеров. В то время как они одним взглядом определяли, что
в комнате нужной мебели нет, и невольно влеклись в следующую, Лиза подолгу застревала
в каждом отделе. Она прочитывала вслух все печатные критики на мебель, отпускала
острые замечания насчет посетителей и подолгу застаивалась у каждого экспоната.
Невольно и совершенно незаметно для себя она приспосабливала виденную мебель к своей
комнате и потребностям. Готическая кровать ей совсем не понравилась. Кровать была
слишком велика. Если бы даже Коле удалось чудом получить комнату в три квадратных
сажени, то и тогда средневековое ложе не поместилось бы в комнате. Однако Лиза долго
обхаживала кровать, обмеривала шажками ее подлинную площадь. Лизе было очень весело.
Она не замечала кислых физиономий своих спутников, рыцарские характеры которых не
позволяли им сломя голову броситься в комнату мастера Гамбса.

— Потерпим, — шепнул Остап, — мебель не уйдет; а вы, предводитель, не жмите девочку.
Я ревную. Воробьянинов самодовольно улыбнулся. Залы тянулись медленно. Им не было
конца. Мебель александровской эпохи была представлена многочисленными комплектами.
Сравнительно небольшие ее размеры привели Лизу в восторг.

— Смотрите, смотрите! — доверчиво кричала она, хватая Воробьянинова за рукав. —
Видите это бюро? Оно чудно подошло бы к нашей комнате. Правда?

— Прелестная мебель! — гневно сказал Остап. — Упадочная только.
— А здесь я уже была, — сказала Лиза, входя в красную гостиную, — здесь, я думаю,
останавливаться не стоит.

К ее удивлению, равнодушные к мебели спутники замерли у дверей, как часовые.
— Что же вы стали? Пойдемте. Я уже устала.

— Подождите, — сказал Ипполит Матвеевич, освобождаясь от ее руки, — одну минуточку.
Большая комната была перегружена мебелью. Гамбсовские стулья расположились вдоль
стены и вокруг стола. Диван в углу тоже окружали стулья. Их гнутые ножки и удобные
спинки были захватывающе знакомы Ипполиту Матвеевичу. Остап испытующе смотрел на
него. Ипполит Матвеевич стал красным.

— Вы устали, барышня, — сказал он Лизе, — присядьте-ка сюда и отдохните, а мы с ним
походим немного. Это, кажется, интересный зал.

Лизу усадили. Концессионеры отошли к окну.
— Они? — опросил Остап.

— Как будто они. Нужно более тщательно осмотреть. Все стулья тут? Сейчас я посчитаю.
Подождите, подождите...
Воробьянинов стал переводить глаза со стула на стул.

— Позвольте, — сказал он, наконец, — двадцать стульев. Этого не может быть. Их ведь
должно быть всего десять.

— А вы присмотритесь хорошо. Может быть, это не те стулья.
Они стали ходить между стульями.

— Ну? — торопил Остап.
— Спинка как будто не такая, как у моих.

— Значит, не те?
— Не те.
— Напрасно я с вами связался, кажется.