Page 54 - Хождение по мукам. Восемнадцатый год

5
Немецкие войска дошли до рубежей Дона и Азовского моря и остановились. Немцы
овладели богатейшей областью, большей, чем вся Германия. Здесь, на Дону, так же как
на Украине, германский главный штаб немедленно вмешался в политику и укрепил
крупное землевладение – станичников, богатое казачество, которое всего года четыре
тому назад хвалилось с налета взять Берлин. Эти самые коренастые, с красными
лампасами, широколицые казаки, крепкие, как литые из стали, – казались теперь
ручными овечками.

Еще немцы не подходили к Ростову, как уже десятитысячная казачья армия, под
командой походного атамана Попова, бросилась на донскую столицу Новочеркасск. В
кровопролитном бою на высоком плоскогорье – по-над Доном – красные казаки
новочеркасского гарнизона и подоспевшие из Ростова большевики стали одолевать
донцов. Но дело решил фантастический случай.

Из Румынии пешком шел добровольческий отряд полковника Дроздовского. 22 апреля
он неожиданно ворвался в Ростов, держал его до вечера и был выбит. Дроздовцы шли в
степи – искать корниловскую армию. В пути, 25 апреля, услышали под Новочеркасском
шум битвы. Не спрашивая, – кто, почему и зачем дерется, – повернули к городу,
врезались с броневиком в резервы красных и произвели отчаянный переполох. Увидев с
неба свалившуюся помощь, донцы перешли в контратаку, опрокинули и погнали
красных. Новочеркасск был занят. Власть от ревкома перешла к «Кругу спасения Дона».
А затем подошли и немцы.
Под их покровительством Казачий круг в Новочеркасске, – куда немцы благоразумно не
ввели гарнизона, – вручил атаманский пернач генералу Краснову – как он сам
выражался: «Личному другу императора Вильгельма». Зазвонили малиновые колокола в
соборе. На огромной булыжной площади перед собором станичники закричали: «Ура!» И
седые казаки говорили: «Ну, в добрый час».
Дальше Ростова, в глубь Дона и Кубани, немцы не пошли. Они попытались было
замирить Батайск – станицу, лежащую на левом берегу напротив Ростова, населенную
рабочим людом ростовских мастерских и фабрик и пригородной беднотой. Но, несмотря
на ураганный огонь и кровопролитные атаки, взять его так и не смогли. Батайск, почти
весь залитый половодьем, сопротивлялся отчаянно и остался независимым.
Немцы остановились на этой черте. Они ограничились укреплением атаманской власти
и подвозом оружия, взятого из русских военных складов на Украине. Так же осторожно
был разрешен колкий вопрос об отношении к обеим добровольческим группам:
деникинской армии и дроздовскому отряду. Добровольцы исповедовали две заповеди:
уничтожение большевиков и возобновление войны с немцами, то есть верность
союзникам до гроба. Первое казалось немцам разумным и хорошим, второе они считали
не слишком опасной глупостью. Поэтому они сделали вид, что не знают о существовании
добровольцев. Дроздовцы и деникинцы тоже сделали вид, что не замечают немцев на
русской земле.

Так, дроздовскому отряду во время похода из Кишинева на Ростов пришлось однажды
переходить реку. С одной стороны ее, в Бориславле, стояли немцы, с другой, у Каховки, –
большевики.

Немцы не могли форсировать мост через реку. Тогда дроздовцы сами форсировали мост,
выбили красный отряд из Каховки и, не дожидаясь от немцев благодарности, пошли
дальше.
Такое же, но в более крупных размерах, противоречие встало и перед Деникиным. В
конце апреля растерзанные под Екатеринодаром остатки Добровольческой армии кое-
как добрались до района станиц Егорлыцкой и Мечетинской, верстах в пятидесяти от
Новочеркасска. Здесь неожиданно пришло спасение – весть, что Ростов занят немцами,
Новочеркасск – атаманскими донцами. Красные оставили в покое добровольцев и
повернули фронт против нового врага – немцев.
Добровольцы могли передохнуть, подлечить раненых, собраться с силами. В первую
голову необходимо было пополнить материальную часть армии.