Page 63 - Мы

63

на руках будет расти, круглеть, наливаться, как плод…
Она вся так и затряслась, так и вцепилась в меня.
– Вы помните ту женщину… ну, тогда, давно, на прогулке. Так вот: она сейчас здесь,
в Древнем Доме. Идемте к ней, и ручаюсь: я все устрою немедля.
Я уже видел, как мы вдвоем с I ведем ее коридорами – вот она уже там, среди цветов,
трав, листьев… Но она отступила от меня назад, рожки розового ее полумесяца дрожали
и изгибались вниз.
– Это – та самая, – сказала она.
– То есть… – я почему-то смутился. – Ну да: та самая.
– И вы хотите, чтобы я пошла к ней – чтобы я просила ее – чтобы я… Не смейте
больше никогда мне об этом!
Согнувшись, она быстро пошла от меня. Будто еще что-то вспомнила – обернулась
и крикнула:
– И умру – да, пусть! И вам никакого дела – не все ли вам равно?
Тишина. Падают сверху, с ужасающей быстротой растут на глазах – куски синих башен
и стен, но им еще часы – может быть, дни – лететь сквозь бесконечность; медленно плывут
невидимые нити, оседают на лицо – и никак их не стряхнуть, никак не отделаться от них.
Я медленно иду к Древнему Дому. В сердце – абсурдная, мучительная компрессия…

Запись 30‑ я
Конспект:
Последнее число. Ошибка Галилея. Не лучше ли?

Вот мой разговор с I – там, вчера, в Древнем Доме, среди заглушающего логический
ход мыслей пестрого шума – красные, зеленые, бронзово-желтые, белые, оранжевые цвета…
И все время – под застывшей на мраморе улыбкой курносого древнего поэта.
Я воспроизвожу этот разговор буква в букву – потому что он, как мне кажется, будет
иметь огромное, решающее значение для судьбы Единого Государства – и больше:
Вселенной. И затем – здесь вы, неведомые мои читатели, быть может, найдете некоторое
оправдание мне…
I сразу, без всякой подготовки, обрушила на меня все:
– Я знаю, послезавтра у вас – первый, пробный полет «Интеграла». В этот день –
мы захватим его в свои руки.
– Как? Послезавтра?
– Да. Сядь, не волнуйся. Мы не можем терять ни минуты. Среди сотен, наудачу взятых
вчера Хранителями, – попало 12 Мефи. И упустить два-три дня – они погибнут.
Я молчал.
– Чтобы наблюдать за ходом испытания – к вам должны прислать электротехников,
механиков, врачей, метеорологов. И ровно в 12 – запомни, – когда прозвонят к обеду и все
пройдут в столовую, мы останемся в коридоре, запрем всех в столовой – и «Интеграл» наш…
Ты понимаешь: это нужно во что бы то ни стало. «Интеграл» в наших руках – это будет
оружие, которое поможет кончить все сразу, быстро, без боли. Их аэро… ха! Это будет
просто ничтожная мошкара против коршуна. И потом, если уж это будет неизбежно – можно
будет направить вниз дула двигателей и одной только их работой…
Я вскочил:
– Это немыслимо! Это нелепо! Неужели тебе не ясно: то, что вы затеваете, –
это революция?
– Да, революция! Почему же это нелепо?
– Нелепо – потому что революции не может быть. Потому что наша – это не ты, а я
говорю, – наша революция была последней. И больше никаких революций не может быть.
Это известно всякому…
Насмешливый, острый треугольник бровей: