Page 127 - Архипелаг ГУЛаг

Никакой РОА в действительности и не было почти до самого конца войны. Все годы
несколько сот тысяч добровольных подсобников [Hilfsivittige] рассеяны были по всем
германским частям, на полных или частичных солдатских правах. Да существовали
добровольческие про–тивосоветские формирования— из недавних советских граждан, но с
немецкими офицерами. Первыми поддержали немцев — литовцы (круто ж насолили мы им
за один год!). Затем из украинцев собралась добровольческая дивизия SS, из эстонцев —
отряды SS. В Белоруссии — народная милиция против партизан (и дошла до 100 тысяч
человек!). Туркестанский батальон. В Крыму — татарский. (И всё это посеяно было самими
же Советами, например в Крыму — тупым гонением на мечети, тогда как дальновидная
завоевательница Екатерина отпускала государственные средства на постройку и расширение
их. И гитлеровцы, придя, догадались тоже стать на защиту мечетей.) Когда немцы завоевали
наш Юг, число добровольческих батальонов ещё увеличилось: грузинский, армянский,
северо–кавказский и 16 калмыцких. (А советских партизан на Юге почти не возникло.) При
отступлении с Дона ушёл с немцами казачий обоз тысяч на 15, из них половина способных
носить оружие. Под Локтем (Брянская область) в 1941 ещё до прихода немцев местное
население распустило колхозы, вооружилось против советских партизан и создало до 1943
года автономную область (во главе— инженер К.П. Воскобойников), с вооружённой
бригадой в 20 тысяч человек (флаг с Георгием Победоносцем), которая называла себя
РОНА — Русская освободительная народная армия. Однако подлинной всероссийской
освободительной армии не создалось, хотя были фантазии и попытки к ней — от самих
русских, рвавшихся к оружию освобождать свою страну, и от группы немецких военных с
ограниченным влиянием, средним положением по службе, но реальным видением, что с
оголтелой гитлеровской колонизационной политикой выиграть войну против СССР нельзя.
Среди тех военных было немало прибалтийских немцев, в том числе и старой русской
службы, особенно живо чувствовавших русскую обстановку, как капитан
Штрик–Штрикфельдт. Эта группа тщетно пыталась убедить гитлеровские верхи в
необходимости германо–русского союза. В их фантазиях выдумывалось и название армии, и
будущий её ожидаемый статут, и нарукавная нашивка (с андреевским полем), носимая на
немецком мундире. В посёлке Осинторф под Оршей в 1942 с помощью нескольких русских
эмигрантов (Иванов, Кро–миади, Игорь Сахаров, Григорий Ламздорф) была создана из
советских военнопленных «пробная часть» — в советском обмундировании, с советским
оружием, но со старыми погонами и национальной кокардой. Это формирование к концу
1942 состояло из 7 тысяч человек, четырёх батальонов, предполагаемых к развёртыванию в
полки, и понимало само себя как начало РННА— Русской национальной народной армии.
Добровольцев было больше, чем часть могла принять. Но — не было уверенности: из–за
того, что не было доверия к немцам, и справедливо. В декабре 1942 часть была настигнута
приказом о расформировании: по отдельным батальонам, в немецкое обмундирование и в
состав немецких частей. В ту же ночь 300 человек ушли в партизаны.
Осенью 1942 Власов дал своё имя для объединения всех противо–болыпевицких
формирований, и осенью же 1942 гитлеровская Ставка отклонила попытки средних
армейских кругов добиться отказа Германии от планов восточной колонизации и заменить
их созданием русских национальных сил. Едва решась на роковой выбор, едва сделав первый
шаг на этом пути, — Власов уже оказался не нужен более чем для пропаганды, и так— до
самого конца. Покровительствующие ему армейские круги, думая усилить свою затею ходом
вещей, решились на ту прокламацию «Смоленского комитета» (разбросали её над советским
фронтом 13 января 1943)— с обещанием всех демократических свобод, отмены колхозов и
принудительного труда. (И в январе же 1943 запрещены были русские части старше
батальона…) Вопреки запрету, прокламация распространилась и в областях, занятых
немцами, вызвала большие волнения и ожидания. Партизаны разоблачали, что никакого
Смоленского комитета и никакой Русской Освободительной Армии вообще нет, немецкая
ложь. Одна затея вынуждала теперь следующую— агитационные поездки Власова по
занятым областям (снова— самочинные, без ведома и воли Ставки и Гитлера; нашему