Page 813 - Архипелаг ГУЛаг

Чего мне ещё хотеть?
Однако утро превосходит все возможные желания! Моя хозяйка, новгородская
ссыльная бабушка Чадова, шёпотом, не осмеливаясь вслух, говорит мне:
— Поди–ка там радио послушай. Что–то мне сказали, повторить боюсь.
Действительно, заговорило. Я иду на центральную площадь. Толпа человек в двести,
очень много для Кок–Терека, сбилась под пасмурным небом вокруг столба, под
громкоговорителем. Среди толпы — много казахов, притом старых. С лысых голов они
сняли пышные рыжие шапки из ондатры и держат в руках. Они очень скорбны. Молодые—
равнодушнее. У двух–трёх трактористов фуражки не сняты. Не сниму, конечно, и я. Я ещё не
разобрал слов диктора (его голос надрывается от драматической игры) — но уже осеняет
меня понимание.
Миг, который мы с друзьями призывали ещё во студентах! Миг, о котором молятся все
зэки ГУЛАГа (кроме ортодоксов)!
Умер, азиатский диктатор! Скорёжился, злодей! О, какое открытое ликование сейчас
там у нас, в Особлаге! 496 А здесь стоят школьные учительницы, русские девушки, и рыдают
навзрыд: «Как же мы теперь будем?..» Родимого потеряли… Крикнуть бы им сейчас через
площадь: «Так и будете! Отцов ваших не расстреляют! Женихов не посадят! И сами не
будете ЧС!»
Хочется вопить перед репродуктором, даже отплясать дикарский танец! Но увы,
медлительны реки истории. И лицо моё, ко всему тренированное, принимает гримасу
горестного внимания. Пока—притворяться, по–прежнему притворяться.
И всё же великолепно ознаменовано начало моей ссылки!
Минует десяток дней — ив борьбе за портфели и в опаске друг перед другом
семибоярщина упраздняет вовсе МГБ! Так правильно я усомнился: вечно ли МГБ? 497
И что ж на земле тогда вечно, кроме несправедливости, неравенства и рабства?..

Глава 6. ССЫЛЬНОЕ БЛАГОДЕНСТВИЕ

Г
1. в
о
з
д
и

в
е
л
о
с
и
п
е
д
н

496 В Камышлаге зашёл кум (морда пришибеевская) в барак и объявил строго: «Партия с гордостью
сообщает о смерти Иосифа Виссарионовича Сталина».

497 Правда, через полгода вернут нам КГБ, штаты прежние.