Page 299 - Рассказы

ждать его так тоскливо…
– Маму свою любишь?..

Косьма Медичис 20

Бродя по Большой Морской, остановился я у витрины маленького
«художественно-комиссионного» магазина и, вглядевшись в выставленные на витрине вещи,
сразу же обнаружил в этих ищущих своего покупателя сокровищах разительное сходство с
сокровищами в знаменитой гостиной Плюшкина.
Я даже не погрешу против правды, если просто выпишу это место из «Мертвых душ».
«…Стоял сломанный стул и рядом с ним часы с остановившимся маятником, к
которому паук уже приладил паутину. Тут же лежала куча исписанных мелко бумажек,
накрытых мраморным позеленевшим прессом с яичком наверху, какая-то старинная книга в
кожаном переплете, лимон, весь высохший, ростом не более лесного ореха (тут, на витрине,
было полдюжины таких лимонов в банке из-под варенья), отломленная ручка кресел,
кусочек сургуча, кусочек тряпки, два пера, запачканные чернилами, зубочистка совершенно
пожелтевшая, – а из всей этой кучи заметно высовывался отломленный кусок деревянной
лопаты и старая подошва сапога».
Это, если вы помните, было у Плюшкина. Буквально то же самое красовалось на
витрине, но с прибавкой небольшого, крайне яркого плаката, стоявшего на самом выгодном
месте, посредине… Плакатик изображал разноцветного господина, держащего в одной руке
сверкающую резиновую калошу, а пальцем другой указывающего на клеймо фирмы на
подошве: «Проводник».
Меня очень рассмешила эта ироническая улыбка нашего быта: резиновых калош нельзя
достать ни за какие деньги, а хозяин магазина упорно продолжает их рекламировать.
Так как хозяин стоял тут же, у дверей своей сокровищницы, я спросил его:
– Зачем вы рекламируете калоши «Проводник»?
– Где? – удивился он. – Это? Помилуйте. Да это картина. Мы это продаем.
– Как продаете? Да кому ж это нужно…
– Покупают. Повесишь в комнате на стенке, очень даже украшает. Видите, какие
краски!
В торгашеском азарте он снял с витрины господина, указующего перстом на
сверкающую калошу, и преподнес это произведение к самому моему носу.
– Вот она, картинка-то. Купите, господин.
Я вспомнил свою петербургскую квартиру, украшенную Репиным, Добужинским,
Билибиным, Ре-Ми, Александром Бенуа, – и рассмеялся.
– А в самом деле, не купить ли?
Раз наступает такая дикариная жизнь, что скоро будем ходить голыми, то для
украшения наших вигвамов хорош будет и юркий господин, сующий под нос обаятельно
сверкающую калошу.
В этот момент к нам приблизился незнакомец в темно-зеленом пиджачке в обтяжку и
соломенной шляпеканотье…
Он на секунду застыл в немом восхищении перед господином с калошей, снял шляпу,
самоуверенно обмахнулся ею и спросил:
– Что ж вы мне прошлый раз, когда я покупал картины, не показывали этой штуки?
Занятно!
– Купите! Замечательная вещь, – захлопотал хозяин, почуяв настоящего покупателя. –
Настоящая олеография! Это не то что масляные краски… Те – пожухнут и почернеют… А

20 Намеренно искаженное автором имя одного из богатейших флорентийских меценатов – Козимо Медичи
Старшего (1389–1464).