Page 7 - Рассказы

Нил, Египет, Испания и Дальний Восток, великие реки — Миссисипи, Енисей, тихий Дон
и Амазонка, Аральское море, Москва, гора Арарат, остров Уединения в Ледовитом
океане — все это волновало Васю и влекло к себе. Ему казалось, что все страны и люди
давно ожидают, когда он вырастет и придет к ним. Но он еще нигде не успел побывать:
родился он здесь же, где жил и сейчас, а был только в колхозе, в котором находилась
школа, и на станции. Поэтому с тревогой и радостью он всматривался в лица людей,
глядящих из окон пассажирских поездов, — кто они такие и что они думают, — но
поезда шли быстро, и люди проезжали в них не узнанными мальчиком на переезде.
Кроме того, поездов было мало, всего две пары в сутки, а из них три поезда проходили
ночью.

Однажды, благодаря тихому ходу поезда, Вася явственно разглядел лицо молодого
задумчивого человека. Он смотрел через открытое окно в степь, в незнакомое для него
место на горизонте и курил трубку. Увидев мальчика, стоявшего на переезде с поднятым
зеленым флажком, он улыбнулся ему и ясно сказал: «До свиданья, человек!» — и еще
помахал на память рукою «До свиданья, — ответил ему Вася про себя, — вырасту,
увидимся! Ты поживи и обожди меня, не умирай!» И затем долгое время мальчик
вспоминал этого задумчивого человека, уехавшего в вагоне неизвестно куда; он,
наверное, был парашютист, артист, или орденоносец, или еще лучше, так думал про него
Вася. Но вскоре память о человеке, миновавшем однажды дом, забылась в сердце
мальчика, потому что ему надо было жить даль и думать и чувствовать другое.
Далеко — в пустой ночи осенних полей — пропел паровоз. Вася поближе к линии и
высоко над головой поднял светлый сигнал свободного прохода. Он слушал еще
некоторое время растущий гул бегущего поезда и затем обернулся к своему дому. На их
дворе жалобно замычала корова. Она все время ждала своего сына — теленка, а он не
приходил. «Где же это отец так долго шатается! — с недовольством подумал Вася. —
Наша корова ведь уже плачет! Ночь, темно, а отца все нет».

Паровоз достиг переезда и, тяжко проворачивая колеса, дыша всею силой своего огня во
тьму, миновал одинокого человека с фонарем в руке. Механик и не посмотрел на
мальчика, — далеко высунувшись из окна, он следил за машиной: пар пробил набивку в
сальнике поршневого штока и при каждом ходе поршня вырывался наружу. Вася это
тоже заметил. Скоро будет затяжной подъем, и машина с неплотностью в цилиндре
тяжело будет вытягивать состав. Мальчик знал, отчего работает паровая машина, он
прочитал про нее в учебнике по физике, а если бы там не было про нее написано, он все
равно бы узнал о ней, что она такое. Его мучило, если он видел какой-либо предмет или
вещество и не понимал, отчего они живут внутри себя и действуют. Поэтому он не
обиделся на машиниста, когда тот проехал мимо и не поглядел на его фонарь; у
машиниста была забота о машине, паровоз может стать ночью на долгом подъеме, и
тогда ему трудно будет стронуть поезд вперед; при остановке вагоны отойдут немного
назад, состав станет врастяжку, и его можно разорвать, если сильно взять с места, а
слабо его вовсе не сдвинешь.
Мимо Васи пошли тяжелые четырехосные вагоны; их рессорные пружины были сжаты, и
мальчик понимал, что в вагонах лежит тяжелый дорогой груз. Затем поехали открытые
платформы: на них стояли автомобили, неизвестные машины, покрытые брезентом, был
насыпан уголь, горой лежали кочаны капусты, после капусты были новые рельсы и опять
начались закрытые вагоны, в которых везли живность. Вася светил фонарем на колеса и
буксы вагонов — не было ли там чего неладного, но там было все благополучно. Из
одного вагона с живностью закричала чужая безвестная телушка, и тогда из сарая ей
ответила протяжным, плачущим голосом корова, тоскующая о своем сыне.
Последние вагоны прошли мимо Васи совсем тихо. Слышно было, как паровоз в голове
поезда бился в тяжелой работе, колеса его буксовали и состав не натягивался. Вася
направился с фонарем к паровозу, потому что машине было трудно, и он хотел побыть
около нее, словно этим он мог разделить ее участь.

Паровоз работал с таким напряжением, что из трубы его вылетали кусочки угля и
слышалась гулкая дышащая внутренность котла. Колеса машины медленно
проворачивались, и механик следил за ними из окна будки. Впереди паровоза шел по
пути помощник машиниста. Он брал лопатой песок из балластного слоя и сыпал его на
рельсы, чтобы машина не буксовала, свет передних паровозных фонарей освещал
черного, измазанного в мазуте, утомленного человека. Вася поставил свой фонарь на