Page 73 - Приглашение на казнь

-- Сам я холост, но я понимаю, конечно... Вперед. Я это
быстро... Хорошие игроки никогда много не думают. Вперед. Вашу
супругу я мельком видал -- ядреная бабенка, что и говорить, --
шея больно хороша, люблю... Э, стойте. Это я маху дал,
разрешите переиграть. Так-то будет правильнее. Я большой
любитель женщин, а уж меня как они любят, подлые, прямо не
поверите. Вот вы писали вашей супруге о ее там глазках, губках.
Недавно, знаете, я имел -- Почему же я не могу съесть? Ах, вот
что. Прытко, прытко. Ну, ладно, -- ушел. Недавно я имел половое
общение с исключительно здоровой и роскошной особой. Какое
получаешь удовольствие, когда крупная брюнетка... Это что же?
Вот тебе раз. Вы должны предупреждать, так не годится. Давайте,
сыграю иначе. Так-с. Да, роскошная, страстная -- а я, знаете,
сам с усам, обладаю такой пружиной, что -- ух! Вообще говоря,
из многочисленных соблазнов жизни, которые, как бы играя, но
вместе с тем очень серьезно, собираюсь постепенно представить
вашему вниманию, соблазн любви... -- Нет, погодите, я еще не
решил, пойду ли так. Да, пойду. Как -- мат? Почему -- мат? Сюда
-- не могу, сюда -- не могу, сюда... Тоже не могу. Позвольте,
как же раньше стояло? Нет, еще раньше. Ну, вот это другое дело.
Зевок. Пошел так. Да, -- красная роза в зубах, черные ажурные
чулки по сии места и больше ни-че-го, -- это я понимаю, это
высшее... а теперь вместо восторгов любви -- сырой камень,
ржавое железо, а впереди... сами знаете, что впереди. Не
заметил. А если так? Так лучше. Партия все равно -- моя, вы

делаете ошибку за ошибкой. Пускай она изменяла вам, но ведь и
вы держали ее в своих объятиях. Когда ко мне обращаются за
советами, я всегда говорю: господа, побольше изобретательности.
Ничего нет приятнее, например, чем окружиться зеркалами и
смотреть, как там кипит работа, -- замечательно! А вот это
вовсе не замечательно. Я, честное слово, думал, что пошел не
сюда, а сюда. Так что вы не могли... Назад, пожалуйста. Я люблю
при этом курить сигару и говорить о незначительных вещах, и
чтобы она тоже говорила, -- ничего не поделаешь, известная
развратность... Да, -- тяжко, страшно и обидно сказать всему
этому "прости" -- и думать, что другие, такие же молодые и
сочные, будут продолжать работать, работать... эх! не знаю, как
вы, но я в смысле ласок обожаю то, что у нас, у борцов, зовется
макароны: шлеп ее по шее, и чем плотнее мяса... Во-первых, могу
съесть, во-вторых, могу просто уйти; ну, так. Постойте,
постойте, я все-таки еще подумаю. Какой был последний ход?
Поставьте обратно и дайте подумать. Вздор, никакого мата нет.
Вы, по-моему, тут что-то, извините, смошенничали, вот это
стояло тут или тут, а не тут, я абсолютно уверен. Ну,
поставьте, поставьте...