Page 124 - Старик

Шура шлют телеграмму в штаб Южфронта: "Приняв командование Особым
корпусом
и ознакомившись с обстановкой, боевым составом и состоянием частей,
доношу, что бои идут в чрезвычайно тяжелых условиях ввиду громадного
фронта и слабого состава частей (в некоторых полках не более 80 штыков)...
Многие части из-за недостаточной обученности и сколоченности
отличаются
неустойчивостью (Первый коммунистический полк в ночь с девятнадцатого
на
двадцатое разбежался), казачьи сотни, пройдя свою станицу, переходят на
сторону противника (Федосеевская и Устьбузулукская сотни)... При таком
положении, когда части измучены долгим периодом боев, понесли
тяжелые
потери и лишились в упорных жестоких боях большого числа
командного
состава и комиссаров, нравственная упругость их весьма невелика и ими
можно пользоваться, лишь как легкой завесой, за которой необходимо
приступить к срочному формированию и обучению новых частей.
Выполнение же
каких-либо активных заданий с этими войсками без соответствующей
передышки
невозможно. По последнему донесению начдива 2, в бригадах осталось не
более 150 штыков в каждой. Начособкор Мигулин. Член РВС Данилов".
В этой телеграмме заметны следы Шуриного сочинения. "Нравственная
упругость" - от Шуры. Зато вот листы, переписанные с документа в тяжелое

время, шесть лет назад - Галя умирала, и сам чуть не умер от пытки горем,
только в архиве и спасался, - громаднейшая телеграмма Мигулина в Москву
и
в РВС фронта. Как радовался - сквозь муку - тому, что нашел! Один старичок
подсказал, сообщил шифры, фонд, опись. Хороший старичок,
независтливый,
хотя в том же времени ковырялся. Теперь уж и старичка нет, и Гали...
"24 июня 19 ч. ст. Анна.
Назначая меня комкор Особого, РВС Южфронта заявил, что этот
бывший
экскор силен, что в нем до пятнадцати тысяч штыков, в числе коих до пяти
тысяч курсантов, и что это одна из боевых единиц фронта. Если такие же
сведения даны вам, то я считаю революционным долгом донести о
полном
противоречии этих сведений с истинным положением вещей. Я нахожу
это
недопустимым, ибо, считая информационные данные как нечто
положительное,
мы закрываем благодаря им глаза на действительную опасность и,
убаюканные,