Page 160 - Старик

нужно, но я позволю себе нарушить его желание только в одном пункте: я
прочел тут замечательную фразу, в которой он весь. Он пишет любимой
женщине: "Принадлежи мне вся или уйди от меня". В этой коротенькой
фразе
сказалась вся натура Мигулина..."
Сколько я ни вспоминаю, не могу припомнить этой фразы, хотя речь
защитника слушал внимательно. И даже более чем внимательно - жадно,
восторженно! Она меня захватила и перевернула, так же как сперва захватила
и перевернула речь Янсона. Но если в стенограмме стоит, значит, фраза
была... Когда? В феврале? Когда еще жив был Володя? И она делила
любовь
между ними двумя?
"...На Дону со стороны внутреннего управления дело обстояло неладно.
Мигулин кричит: "Беда идет! В результате наши успехи сойдут на нет!" Но
голос его слабо слышен. Ему говорят, что в центре не забывают Дона, издают
приказы, но дело-то ведь не в том, чтобы издавать приказы и писать, что мы
будем бороться со всеми этими безобразиями, а в том, что безобразия
все-таки продолжаются... Верный себе, Советской России, Мигулин из
глубины
души кричит: "Так дальше жить нельзя! Помогите! Сделайте что-нибудь
для
облегчения создавшегося положения!"
И кто знает, не было ли вызвано этим криком известное обращение центра
к казакам. Мы знаем, что за последнее время политика Советской власти
изменилась по отношению к казачеству. В газете "Красный пахарь" от 11

сентября сказано, что политика по отношению к казачеству будет изменена,
будут считаться с бытовыми условиями Дона... Мигулин закричал, и крик
его
побудил к излечению одной из язв Советской России. В этом его заслуга, и
за эту заслугу его можно помиловать. И я, как защитник людей, прошу
вашего
великого снисхождения, прошу всем сердцем взвесить обстоятельства
этого
процесса, вдуматься и тогда уже вынести свое решение".
И вот речь Мигулина:
"Граждане судьи, когда я очутился в камере N_19, я занес свои
впечатления в первые минуты моего пребывания в камере на клочке
бумаги,
который останется после меня. Дико в первую минуту в этом каменном
мешке,
и, когда захлопнулась дверь, сразу как будто и не понимаешь, в чем дело.
Вся моя жизнь отдана революции, а она посадила тебя в эту тюрьму, всю
жизнь боролся за свободу, и в результате ты лишен этой свободы. В этом
каменном мешке я, быть может, впервые свободно задумался, никто мне не
мешал, задумался над тем, кто я такой.