Page 801 - Тихий Дон

— Да ить как сказать… А что ты с него возьмешь?
— Ну, я бы взял… — Мишка прищурил глаза. — Я бы так с него взял, что он опосля
этого и дух выпустил! Да он от этого не уйдет. В Вешках Дончека есть, она его приголубит.
Прохор улыбнулся, сказал:
— Вот уж истинно, что горбатого могила выпрямит. Он и из Красной Армии пришел с
грабленым добром. Моей бабе его жененка похвалялась, что какую-то пальто женскую ей
принес, сколько там платьев и разного другого добра. Он в бригаде Маслака был и оттуда
подался домой. Не иначе он дезиком заявился, оружие с собой принес.
— Какое оружие? — заинтересовался Мишка.
— Понятно какое: укороченную карабинку, ну, наган, может, ишо что-нибудь.
— В Совет он ходил регистрироваться, не знаешь?
Прохор рассмеялся, махнул рукой:
— Его туда и на аркане не затянешь! Я так гляжу, что он в бегах. Он не нынче-завтра из
дому смотается. Вот Кирилл, по всему видать, ишо думает воевать, а ты на меня грешил.
Нет, браток, я свое отвоевал, наелся этого добра по самую завязку.
Прохор вскоре ушел. Спустя немного вышел во двор и Мишка. Дуняшка покормила
детей и только что собралась ложиться, как вошел Мишка. В руках он держал что-то
завернутое в мешковину.
— Куда тебя черти носили? — неласково спросила Дуняшка.
— Свое приданое доставал, — беззлобно улыбнулся Мишка.
Он развернул заботливо упакованную винтовку, распухший от патронов подсумок,
наган и две ручные гранаты. Все это сложил на лавку и осторожно нацедил в блюдце
керосину.
— Откуда это? — Дуняшка движением бровей указала на оружие.
— Мое, с фронта.
— А где же ты его хоронил?
— Где бы ни хоронил, а вот соблюл в целости.
— Вот ты, оказывается, какой потаенный… И не сказал ничего. От жены и то
хоронишься?
Мишка, с деланной беззаботностью улыбаясь и явно заискивая, сказал:
— И на что это тебе было знать, Дуняшка? Это дело не бабье. Нехай оно — это имение
— лежит, оно, девка, в доме не лишнее.
— А к чему ты его в хату приволок? Ты же законником стал, все знаешь… А за это тебе
не прийдется по закону отвечать?
Мишка посуровел с виду, сказал:
— Ты дура! Когда Кирюшка Громов оружие приносит — это Советской власти вред, а
когда я приношу — окромя пользы, Советской власти от этого ничего не будет. Понимаешь
ты? Перед кем же я могу быть в ответе? Болтаешь ты бог знает что, ложись, спи!
Он сделал единственно правильный, по его мнению, вывод: если уж белые недобитки
приходят с оружием, то ему надо быть настороже. Он тщательно прочистил винтовку и
наган, а наутро, чуть свет, пешком отправился в Вешенскую.
Дуняшка, укладывая ему харчи в подсумок, с досадой и горечью воскликнула:
— Ты все со мной в молчанку играешь? Скажи хоть, надолго ли идешь и по какому
делу? Что это за черт, за жизня! Собрался идти — и слова от него не добьешься!.. Муж ты
мне или пришей-пристебай?
— Иду в Вешки, на комиссию, чего я тебе ишо скажу? Вернусь, тогда все узнаешь.
Придерживая рукой подсумок, Мишка спустился к Дону, сел в баркас и ходко погнал
его на ту сторону.
В Вешенской после осмотра на врачебной комиссии доктор коротко сказал Мишке:
— Не годитесь вы, дорогой товарищ, для службы в рядах Красной Армии. Очень вас
малярия истрепала. Лечиться надо, а то будет плохо. Такие Красной Армии не нужны.
— А какие же ей нужны? Два года служил, а теперь не нужен стал?