Page 803 - Тихий Дон

— Эй, Андрюшка! Постой-ка, пойди сюда!
Белобрысый, застенчивый паренек молча подошел к нему. Мишка, как взрослому,
протянул ему руку, спросил:
— Ты куда направился? На энтот край? Ну-ну, гуляешь, значит? По делу? Вот что я у
тебя хочу спросить: ты вроде в высшем начальном учился? Учился? Это хорошо. А
канцелярию-то знаешь?
— Какую?
— Ну, обыкновенную. Разные там уходящие-выходящие знаешь?
— Ты про что говоришь, товарищ Кошевой?
— Ну, про бумажки, какие бывают. Ты это знаешь? Ну, бывают уходящие, а бывают
всякие другие. — Мишка неопределенно пошевелил пальцами и, не дожидаясь ответа,
твердо сказал: — Ежли не знаешь, потом выучишься. Я зараз председатель хуторского
ревкома, а тебя — как грамотного парнишку — назначаю секретарем. Иди в помещение
ревкома и карауль там дела, они все на столе лежат, а я вскорости вернусь. Понятно?
— Товарищ Кошевой!
Мишка махнул рукой, нетерпеливо сказал:
— Это потом мы с тобой потолкуем, иди занимай должность. — И медленно,
размеренным шагом пошел по улице.
Дома он надел новые шаровары, сунул в карман наган и, тщательно поправляя перед
зеркалом фуражку, сказал жене:
— Схожу тут в одно место по делу. Ежли кто будет спрашивать, где, мол,
председатель, — скажи, что скоро возвернется.
Должность председателя кое к чему обязывала… Мишка шел медленно и важно;
походка его была столь необычна, что кое-кто из хуторных при встрече останавливался и с
улыбкой смотрел ему вслед. Прохор Зыков, повстречавшийся ему в переулке, с шутливой
почтительностью попятился к плетню, спросил:
— Да ты что это, Михаил? В будний день во все доброе вырядился и выступаешь, как
на параде… Уж не сызнова ли свататься идешь?
— Вроде этого, — ответил Мишка, значительно сжав губы.
Около ворот громовского база он, не останавливаясь, полез в карман за кисетом, зорко
оглядел широкое подворье, разбросанные по нему дворовые постройки, окна куреня.
Мать Кирилла Громова только что вышла из сеней. Откинувшись назад, она несла таз с
мелко нарезанными кусками кормовой тыквы. Мишка почтительно поздоровался с ней,
шагнул на крыльцо:
— Дома Кирилл, тетенька?
— Дома, дома, проходи, — сторонясь, сказала старуха.
Мишка вошел в темные сени, в полутьме нащупал дверную ручку.
Кирилл сам открыл ему дверь в горницу, отступил на шаг. Чисто выбритый,
улыбающийся и слегка хмельной, он окинул Мишку коротким изучающим взглядом,
непринужденно сказал:
— Ишо один служивый! Проходи, Кошевой, садись, гостем будешь. А мы тут
выпиваем, так, по маленькой…
— Хлеб-соль да сладкая чарка. — Мишка пожал руку хозяина, оглядывая сидевших за
столом гостей.
Приход его был явно не ко времени. Широкоплечий незнакомый Михаилу казак,
развалившийся в переднем углу, коротко и вопросительно взглянул на Кирилла, отодвинул
стакан. Сидевший по ту сторону стола Ахваткин Семен — дальний родственник
Коршуновых, увидев Михаила, нахмурился и отвел глаза.
Хозяин пригласил Мишку к столу.
— Спасибо за приглашение.
— Нет, ты садись, не обижай, выпей с нами.
Мишка присел к столу. Принимая из рук хозяина стакан с самогонкой, кивнул головой: