Page 79 - Золотой телёнок

золота, или большое масленичное гулянье в пользу узников капитала, или концессия на
снятие магазинных вывесок, — ни один из них не подходил к данной ситуации. И Остап
придумал четыреста первый способ.
“Взять крепость неожиданной атакой не удалось, - думал он, — придется начать
правильную осаду. Самое главное установлено. Деньги у подзащитного есть. И, судя по
тому, что он не моргнув отказался от десяти тысяч, — деньги огромные. Итак, в виду
недоговоренности сторон, заседание продолжается”.

Он вернулся домой, купив по дороге твердую желтую папку с ботиночными тесемками.
— Ну? - спросили в один голос истомленные желанием Балаганов и Паниковский.

Остап молча прошел к бамбуковому столику, положил перед собой папку и крупными
буквами вывел надпись:

“Дело Александра Ивановича Корейко. Начато 25 июня 1930 года. Окончено…. го дня
193.. г. “

Из-за плеча Бендера на папку смотрели молочные братья.
— Что там внутри? - спросил любопытный Паниковский.

— О! — сказал Остап. — Там внутри есть все: пальмы, девушки, голубые экспрессы,
синее море, белый пароход, мало поношенный смокинг, лакей-японец, собственный
бильярд, платиновые зубы, целые носки, обеды на чистом животном масле и, главное,
мои маленькие друзья, слава н власть, которую дают деньги. И он раскрыл перед
изумленными антилоповцами пустую папку.

ГЛАВА XV. РОГА И КОПЫТА
Жил на свете частник бедный. Это был довольно богатый человек; владелец
галантерейного магазина, расположенного наискось от кино “Капиталий”. Он
безмятежно торговал бельем, кружевными прошвами, галстуками, пуговицами и другим
мелким, но прибыльным товаром. Однажды вечером он вернулся домой с искаженным
лицом. Молча он полез в буфет, достал оттуда цельную холодную курицу и, расхаживая
по комнате, съел ее всю. Сделав это, он снова открыл буфет, вынул цельное кольцо
краковской колбасы весом ровно в полкило, сел на стул и, остекленело глядя в одну
точку, медленно сжевал все полкило. Когда он потянулся за крутыми яйцами,
лежавшими на столе, жена испуганно спросила:

— Что случилось, Боря?
— Несчастье! - ответил он, запихивая в рот твердое резиновое яйцо. — Меня ужасно
обложили налогом. Ты даже себе не можешь представить.

— Почему же ты так много ешь?

— Мне надо развлечься, — отвечал частник. — Мне страшно.
И всю ночь частник ходил по своим комнатам, где одних шифоньеров было восемь штук,
и ел. Он съел все, что было в доме. Ему было страшно.

На другой день он сдал полмагазина под торговлю писчебумажными принадлежностями.
Теперь в одной витрине помещались галстуки и подтяжки, а в другой висел на двух
веревочках огромный желтый карандаш.
Потом настали времена еще более лихие. В магазине появился третий совладелец. Это
был часовых дел мастер, оттеснивший карандаш в сторону и занявший половину окна
бронзовыми часами с фигурой Психеи, но без минутной стрелки. И напротив бедного
галантерейщика, который не переставал уже иронически улыбаться, сидел, кроме
постылого карандашника, еще и часовщик с воткнутой в глаз черной лупой.
Еще дважды посетило галантерейщика горе-злосчастье. В магазин дополнительно
въехали водопроводный мастер, который тотчас же зажег какой-то паяльный примус, и
совсем уже странный купец, решивший, что именно в 1930 году от рождества христова