Page 9 - Золотой телёнок

исполкома полюбил меня с первого взгляда.
Но молочным братьям не удалось воспользоваться добротой главы города. На дверях
столовой “Бывший друг желудка” висел большой замок, покрытый “е то ржавчиной, не
то гречневой кашей.

— Конечно, — с горечью сказал Остап, — по случаю учета шницелей столовая закрыта
навсегда. Придется отдать свое тело на растерзание частникам.
— Частники любят наличные деньги, — возразил Балаганов глухо.

— Ну, ну, не буду вас мучить. Председатель осыпал меня золотым дождем на сумму в
восемь рублей. Но имейте в виду, уважаемый Шура, даром я вас питать не намерен. За
каждый витамин, который я вам скормлю, я потребую от вас множество мелких услуг.
Однако частновладельческого сектора в городе не оказалось, и братья пообедали в
летнем кооперативном саду, где особые плакаты извещали граждан о последнем
арбатовском нововведении в области народного питания:
ПИВО ОТПУСКАЕТСЯ ТОЛЬКО ЧЛЕНАМ ПРОФСОЮЗА

— Удовлетворимся квасом, - сказал Балаганов.

— Тем более, - добавил Остап, - что местные квасы изготовляются артелью частников,
сочувствующих советской власти. А теперь расскажите, чем провинился головорез
Паниковский. Я люблю рассказы о мелких жульничествах.

Насытившийся Балаганов благодарно взглянул на своего спасителя и начал рассказ.
Рассказ длился часа два и заключал в себе чрезвычайно интересные сведения.

Во всех областях человеческой деятельности. предложение труда и спроса на него
регулируются специальными органами. Актер поедет в Омск только тогда, когда точно
выяснит, что ему нечего опасаться конкуренции и что на его амплуа холодного
любовника или “кушать подано” нет других претендентов. Железнодорожников опекают
родные им учкпрофсожи, заботливо публикующие в газетах сообщения о том, что
безработные багажные раздатчики не могут рассчитывать на получение работы в
пределах Сызрано-Вяземской дороги, илистом, что Средне-Азиатская дорога испытывает
нужду в четырех барьерных сторожихах. Эксперт-товаровед помещает объявление в
газете, и вся страна узнает, что есть на свете эксперттоваровед с десятилетним стажем,
то семейным обстоятельствам меняющий службу в Москве на работу в провинции.

Все регулируется, течет по расчищенным руслам, совершает свой кругооборот в полном
соответствии с законом и под его защитой.
И один лишь рынок особой категории жуликов, именующих себя детьми лейтенанта
Шмидта, находился в хаотическом состоянии. Анархия раздирала корпорацию детей
лейтенанта. Они не могли извлечь из своей профессии тех выгод, которые, несомненно,
могли им принести минутное знакомство с администраторами, хозяйственниками и
общественниками, людьми по большей части удивительно доверчивыми.
По всей стране, вымогая и клянча, передвигаются фальшивые внуки Карла Маркса,
несуществующие племянники Фридриха Энгельса, братья Луначарского, кузины Клары
Цеткин или на худой конец потомки знаменитого анархиста князя Кропоткина.

От Минска до Берингова пролива и от Нахичевани на Араксе до земли Франца-Иосифа
входят а исполкомы, высаживаются на станционные платформы и озабоченно катят на
извозчиках родственники великих людей. Они торопятся. Дел у них много.

Одно время предложение родственников все же превысило спрос, и на этом
своеобразном рынке наступила депрессия. Чувствовалась необходимость в реформах.
Постепенно упорядочили свою деятельность внуки Карла Маркса, кропоткинцы,
энгельсовцы и им подобные, за исключением буйной корпорации детей лейтенанта
Шмидта, которую на манер польского сейма, вечно раздирала анархия. Дети
подобрались какие-то грубые, жадные, строптивые и мешали друг другу собирать в
житницы.

Шура Балаганов, который считал себя первенцем лейтенанта, не на шутку обеспокоился