Page 63 - Избранное

Лежит, знаете, на полу скучный. И из башки кровь каплет.
Через две недели после этого факта суд состоялся.
А нарсудья тоже нервный такой мужчина попался — прописал ижицу.
1924

СЛУЧАЙ В ПРОВИНЦИИ

Многое я перепробовал в своей жизни, а вот циркачом никогда не был.
И только однажды публика меня приняла за циркачатрансформатора.
Не знаю, как сейчас, а раньше ездили по России такие специалисты-трансформаторы.
Они, скажем, выходили на эстраду, почтительнейше раскланивались с публикой, затем,
убравшись на одно мгновение за кулисы, снова появлялись, но уже в другом костюме, с
другим голосом и в другой роли.
Вот за такого трансформатора однажды меня и приняли.
Это было в революцию, в двадцатом или двадцать первом году.
Хлеб был тогда чрезвычайно дорог.
За фунт хлеба в Питере запрашивали два полотенца, три простыни или трехрядную
гармонь.
А потому однажды осенью поэт-имажинист Николай Иванов, пианистка Маруся
Грекова, я и лирический поэт Дмитрий Цензор выехали из Питера в поисках более легкого
хлеба.
Мы решили объехать с пестрой музыкально-литературной программой ряд южных
советских городов.
Мы ехали своим "чистым искусством" заработать кусок ржаного солдатского хлеба.
И в конце сентября, снабженные всякими мандатами и документами, мы выехали из
Питера в теплушке, взяв направление на юго-восток.
Ехали долго.
В дороге подробно распределили свои роли и продумали программу.
Решено было так. Первым номером выступает пианистка Маруся с легкими
музыкальными вещицами. Она дает, так сказать, верный художественный тон всему нашему
вечеру. Вторым номером — имажинист. Он вроде как усложняет нашу программу, давая
понять своими стихами, что искусство не всегда доступно народу.
Засим я — с юмористическими рассказами. И наконец лирический поэт Дмитрий
Цензор. Он, так сказать, лаком покрывает всю нашу программу. Он создает впечатление
легкого, тонкого вечера.
Программа была составлена замечательно.
— Товарищи! — говорил имажинист. — Мы первые в Советской России на верном
пути. Мы сознательно снижаемся до масс, мы внедряемся в самую гущу. Этой программой
мы докажем, что чистое искусство не пропадет. За нами стоит народ.
Пианистка Маруся молча слушала и, для практики, пальчиками на своих коленях
разыгрывала какой-то сложный мотив.
Я покуривал махорку с чаем и печально сплевывал на пол зеленую едкую слюну.
А поэт Дмитрий Цензор говорил мечтательно:
— Чистое искусство народу необходимо… Нам понесут теплые душистые караваи
хлеба, цветы, вареные яйца… Денег мы не возьмем. На черта нам сдались деньги, если на
них ничего сейчас не купишь…
Наконец двадцать девятого числа мы приехали в небольшой провинциальный
дождливый город.
На станции нас приветливо встретил агент уголовного розыска. Он долго и
внимательно читал наши мандаты, потом взял под козырек, шутливо приветствуя этим
русскую литературу.
Он нам по секрету сообщил, что он и сам из интеллигентных слоев и что он в свое