Page 21 - Л. Лагин - Старик Хоттабыч

– Что за ерунда! – пробормотал озадаченный Волька и сунул руку в воду, чтобы
схватить загадочную рыбку, но она сама, сильно ударив хвостом по воде, выскочила
из аквариума на пол и в мгновение ока превратилась в старика Хоттабыча.

– Уф! – сказал Хоттабыч, отряхиваясь и вытирая полой пиджака свою мокрую
бороду. – Я всё утро ожидаю чести выразить тебе своё почтение. Но ты не просыпал-
ся, как я ни старался разбудить тебя. И мне пришлось переночевать в аквариуме, о
счастливейший Волька ибн Алёша!

– Как не стыдно смеяться надо мной! – разозлился Волька. – Только в насмешку
можно назвать счастливцем мальчика с бородой.

XII. Почему С. С. Пивораки переменил фамилию

Ничего не произошло бы, если бы Степан Степанович Пивораки не решил в это
очаровательное утро совместить сразу два удовольствия: он захотел побриться, насла-
ждаясь одновременно живописным видом на реку. Поэтому он придвинул к самому
окну столик, на котором расположил бритвенные принадлежности, и принялся, мур-
лыча под нос весёлую песенку, тщательно намыливать себе щёки.

Мы позволим себе использовать время, которое Степан Степанович употребляет
для намыливания своей физиономии, и вкратце расскажем о нашем новом знакомом.

По странному совпадению обстоятельств, его фамилия полностью соответство-
вала одной из двух основных его слабостей: он любил пить пиво и закусывать его ап-
петитными красными раками.

Второй его слабостью была излишняя словоохотливость, из-за которой он, чело-
век, вообще говоря, неглупый и начитанный, нередко становился в тягость даже са-
мым близким своим друзьям.

При этом он был превосходным парнем и большим мастером своего дела. Он
был лекальщиком.

Закончив намыливать свои щёки, Степан Степанович взял в руку бритву и при-
нялся с необыкновенной лёгкостью водить ею по щекам. Затем он с наслаждением
обрызгал себя из пульверизатора цветочным одеколоном «Орхидея» и принялся выти-
рать бритву, когда вдруг неожиданно рядом с ним, неизвестно каким путём, возник
старичок в канотье и расшитых золотом и серебром туфлях.

– Ты брадобрей? – сурово спросил старичок у опешившего Степана Степанови-
ча.

– Во-первых, – вежливо ответил ему Пивораки, – я попрошу вас не тыкать. А во-
вторых, вы, очевидно, хотели сказать «парикмахер»? Нет, я не профессионал-
парикмахер. Хотя, с другой стороны, я могу сказать про себя, что да, я парикмахер.
Потому что, не будучи парикмахером, или, как вы выразились, брадобреем, я могу всё
же заткнуть за пояс любого парикмахера-профессионала, или, как вы выразились, бра-