Page 71 - Детство
P. 71

сплюнул и уже только тогда покосился заплывшими глазами на Никиту.

                     Почтмейстера  этого  звали  Иван  Иванович  Ландышев.  У  него  было
               обыкновение  читать  все  газеты  и  журналы:  читал  от  доски  до  доски  и,
               покуда не прочтет, ни за что не выдаст. Неоднократно на него жаловались в
               Самару, но он только хуже сердился, чтения же не прекращал. Шесть раз в
               год он запивал, и тогда в почтовое отделение боялись даже заходить. В эти
               дни почтмейстер высовывался в окошко и кричал на всю площадь: "Душу
               мою съели, окаянные!"
                     - Меня папа прислал за почтой,- сказал Никита.
                     Почтмейстер ничего не ответил, опять разжег сургуч, но, капнув себе
               на руку, вскочил, зарычал и сел опять.
                     -  Почему  я  должен  знать  -  кто  такой  папа?  -  проговорил  он  крайне
               недоброжелательно.- Тут каждый - папа, тут все - папы...
                     - Что вы говорите?
                     -  Что  у  вас  тысячу  пап  -  говорю,-  почтмейстер  даже  плюнул  под
               стол.Фамилия,  фамилия,  спрашиваю,  этому  папе-то  как?  -  Он  швырнул
               сургуч и только после ответа Никиты вытащил из стола пачку писем.

                     Никита положил их в сумку, спросил робко:
                     - А журналов, газет разве нет? Почтмейстер начал надуваться. Никита,
               не дожидаясь ответа, скрылся за дверью.
                     У почтового столба Клопик топал ногой и обхлестывал себя хвостом,-
               до  того  его  облепили  мухи.  Два  маленьких,  измазанных  квасною  гущей
               мальчика, с льняными волосами, глядели на лошадь.
                     - Посторонись! - крикнул им Никита, садясь в седло.
                     Один  из  мальчиков  сел  в  пыль,  другой  повернулся  и  побежал.  В-
               окошко было видно, как в руке у почтмейстера опять пылал сургуч.
                     Выехав  из  села  в  степь,  золотисто-желтую  и  горячую  от  спелых
               хлебов,  пустив  Клопика  идти  вольным  шагом,  Никита  раскрыл  сумку  и
               пересмотрел почту.
                     Одно  из  писем  было  маленькое  в  светло-лиловом  конвертике,

               надписанное большими буквами - "Передать Никите". Письмецо было на
               кружевной бумажке. Мигая от волнения, Никита прочел:
                     "Милый  Никита,  я  вас  совсем  не  забыла.  Я  вас  очень  люблю.  Мы
               живем  на  даче.  И  наша  дача  очень  хорошенькая.  Хотя  Виктор  очень
               пристает, не дает мне жить. Он отбился у мамы от рук. Ему в третий раз
               обстригли машинкой волосы, и он ходит весь расцарапанный. Я гуляю одна
               в нашем саду. У нас есть качели и даже яблоки, которые еще не поспели. А
               помните  про  волшебный  лес?  Приезжайте  осенью  к  нам  в  Самару.  Ваше
               колечко я еще не потеряла. До свидания. Лиля".
   66   67   68   69   70   71   72   73   74   75   76