Page 279 - Севастопольские рассказы

восторг»: «Дай бог таких статей побольше» (письмо к И. И. Панаеву 27 июня 1855 г.);52 когда
же до Тургенева дошел № «Современника» – он писал ему же, что «статья Толстого о
Севастополе – чудо», что он «прослезился, читая его и кричал ypa!».

–

«Севастополь в декабре» печатается по тексту, напечатанному в книжке «Военные рассказы
гр. Л. Н. Толстого». СПБ. 1856 с исправлением некоторых опечаток и поправок, внесенных
корректором в текст Толстого, попавших в это издание вследствие того, что автору не
пришлось лично просматривать его корректур. Несмотря на некоторые неисправности текста,
считаем это издание заслуживающим предпочтения перед изданием «Современника», так
как, с одной стороны, редактор «Современника» из опасения преследований цензуры, с
другой стороны, вероятно, сам цензор «Современника», В. Н. Бекетов всячески смягчали
выражения, казавшиеся им то слишком резкими, то насмешливыми по отношению к русской
армии: напр.: вместо «белобрысенький» мичман напечатано «молоденький», вместо
«валяются ядра» – «лежат», выпущены слова «неровно гребут неловкие солдаты»,
«неприятные следы военного лагеря», «вонючая грязь», «грязный» бивуак и пр., что могло
современникам дать мысль о нерадении начальства в Севастополе, или повод к смеху. Но с
текстом «Современника» приходится считаться, так как многое там напечатано несомненно
правильнее. Все допущенные нами поправки опечаток и правок корректора в издании 1856 г.,
с одной стороны, с другой, исправления текста и разночтения по «Современнику»
перечислены в вариантах. Что касается до поправок, которые введены в текст рассказа в
«Полном собрании сочинений Л. Н. Толстого» издания Т-ва И. Д. Сытина под редакцией П. И.
Бирюкова,53 то мы решили их также ввести в текст; основываемся на том, что, когда Э. Моод,
издавая перевод Севастопольских рассказов на английский язык, обратился к Толстому «с
просьбой разъяснить ему происхождение некоторых фраз, вошедших в рассказы и
совершенно не соответствующих ни общему их содержанию, ни отношению самого Льва
Николаевича к описанным событиям» (слова И. И. Бирюкова), Толстой ответил ему, что все
указанные Моодом места «или изменены или добавлены редактором в угоду цензору и
потому лучше исключить их. В рассказе «Севастополь в декабре» эти введшие Моода в
сомнение места следующие (по изд. 1856 г.):

1) … но здесь на каждом лице кажется вам, что опасность, злоба и страдания войны, кроме
этих главных признаков, проложили еще следы сознания своего достоинства и высокой
мысли и чувства.

2) И эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в
глубине каждого, – любовь к родине.

Обе эти фразы уже при пересмотре текста для издания 1856 г. обратили на себя внимание
автора. Во второй Толстой прибавил к тексту «Современника» слова «стыдливое в русском»,
в первой – отнес слово «войны», относившееся в тексте «Современника» к слову «признаки»,
к слову «страдания» и непосредственно предшествующие этой фразе слова «простота и
твердость» заменил словами «простоты и упрямства». Таким образом в указанных местах мы
отступаем от общего правила давать начальный Толстовский текст, на котором Толстой
остановился, – чтобы с другой стороны не итти против его позднейших указаний. Правда,
если мы вспомним, что о переводе в Крым из Кишинева, как Толстой пишет в письме к брату,
54 он просил главным образом «из патриотизма», который в то время «сильно напал» на
него, что он «предоставил начальству распоряжаться своей судьбой»,55 что, наконец, как
видно из его дневника того времени, его тогда захватывали и война, и военная служба, и
боевая жизнь, и опасности, – то можно думать, что и слова, которые так шли в разрез со
всеми мыслями его в 1890-ых—1900-ых гг., были естественны в 1855 г.

Page 279/326