Page 43 - Севастопольские рассказы

Сказывали, что на Корабельную заступили наши на прошлой неделе. Вы не слыхали,
господа?

– В городу, брат, стоит, в городу, – проговорил другой, старый фурштатский солдат, копавший
с наслаждением складным ножом в неспелом, белёсом арбузе. Мы вот только с полдён
оттеле идем. Такая страсть, братец ты мой, что и не ходи лучше, а здесь упади где-нибудь в
сене, денек-другой пролежи – дело-то лучше будет.

– А что так, господа?

– Рази не слышишь, нынче кругом палит, аж и места целого нет. Что нашего брата перебил, и
сказать нельзя.

И говоривший махнул рукой и поправил шапку.

Прохожий солдат задумчиво покачал головой, почмокал языком, потом достал из голенища
трубочку, не накладывая ее, расковырял призженый табак, зажег кусочек трута у курившего
солдата и приподнял шапочку.

– Никто, как Бог, господа! Прощенья просим! – сказал он и, встряхнув за спиною мешок,
пошел по дороге.

– Эх, обождал бы лучше! – сказал убедительно-протяжно ковырявший арбуз.

– Всё одно, – пробормотал прохожий, пролезая между колес столпившихся повозок; – видно,
тоже харбуза купить повечерять, вишь что говорят люди.

3.

Станция была полна народом, когда Козельцов подъехал к ней. Первое лицо, встретившееся
ему еще на крыльце, был худощавый, очень молодой человек, смотритель, который
перебранивался с следовавшими за ним двумя офицерами.

– И не то что трое суток, и десятеро суток подождете! и генералы ждут, батюшка! – говорил
смотритель с желанием кольнуть проезжающих, – а я вам не запрягусь же.

– Так никому не давать лошадей, коли нету!.. А зачем дал какому-то лакею с вещами? –
кричал старший из двух офицеров, с стаканом чая в руках и видимо избегая местоимения, но
давая чувствовать, что очень легко и

ты сказать смотрителю.

– Ведь вы сами рассудите, господин смотритель, – говорил с запинками другой, молоденький
офицерик, – нам не для своего удовольствия нужно ехать. Ведь мы тоже стало быть нужны,
коли нас требовали. А то я право генералу Крамперу непременно это скажу. А то ведь это что
ж… вы, значит, не уважаете офицерского звания.

– Вы всегда испортите! – перебил его с досадой старший: – вы только мешаете мне; надо
уметь с ними говорить. Вот он и потерял уваженье. Лошадей сию минуту, я говорю!

– И рад бы, батюшка, да где их взять-то?

Смотритель помолчал немного и вдруг разгорячился и, размахивая руками, начал говорить:

Page 43/326