Page 86 - Человек-амфибия

специальным инструментам, сделанным для тебя по моему заказу. Но эти инструменты
несколько загрузят тебя и свяжут свободу движения…
— Я возьму с собою Лидинга. Он будет нести на себе, груз. Разве могу я расстаться с
Лидингом? Он, наверно, и так истосковался по мне.
— Неизвестно, кто по ком больше, — снова улыбнулся Сальватор. — Итак, Лидинг.
Отлично. До островов Туамоты ты доберешься. Тебе останется найти уединенный
коралловый остров. Вот примета: на нем высится мачта, а на мачте, в виде флюгера —
большая рыба. Не трудно запомнить. Быть может, ты затратишь на поиски этого острова
месяц, и два, и три — не беда: вода там теплая, устриц довольно.
Сальватор приучил Ихтиандра терпеливо слушать, не перебивая, но, когда Сальватор
дошел до этого места своих объяснений, Ихтиандр не удержался:
— И что же я найду на острове с флюгером-рыбой?
— Друзей. Верных друзей, их заботу и ласку, — ответил Сальватор. — Там живет мой
старый друг — ученый Арман Вильбуа, француз, знаменитый океанограф. Я познакомился и
подружился с ним, когда был в Европе много лет тому назад. Арман Вильбуа —
интереснейший человек, но сейчас у меня нет времени рассказать тебе о нем. Надеюсь, ты
сам узнаешь его и ту историю, которая привела его на одинокий коралловый остров в Тихом
океане. Но сам он не одинок. С ним живет его жена, милая, добрая женщина, сын и дочь, —
она родилась уже на острове, ей теперь должно быть лет семнадцать, а сыну лет двадцать
пять.
Они знают тебя по моим письмам и, уверен, примут тебя в свою семью, как
родного… — Сальватор запнулся. — Конечно, тебе придется теперь большую часть времени
проводить в воде. Но для дружеских свиданий и бесед ты сможешь выходить на несколько
часов в день на берег. Возможно, что твое здоровье поправится и ты сможешь по-прежнему
оставаться на воздухе так же долго, как и в воде.
В лице Армана Вильбуа ты найдешь второго отца. А ты будешь ему незаменимым
помощником в его научных работах по океанографии. Уже того, что ты знаешь об океане и
его обитателях, хватило бы на десяток профессоров. — Сальватор усмехнулся. — Чудаки
эксперты спрашивали тебя на суде по шаблону, какой сегодня день, месяц, число, и ты не
мог ответить просто потому, что все это не представляло для тебя интереса. Если бы они
спросили хотя бы о подводных течениях, температурах воды, солености в Ла-Платском
заливе и его окрестностях, — из твоих ответов можно было бы составить целый научный
том. Насколько же больше ты сможешь узнать — и потом сообщить свои знания людям, —
если твоими подводными экскурсиями будет руководить такой опытный и блестящий
ученый, как Арман Вильбуа. Вы оба, я уверен в этом, создадите такой труд по океанографии,
который составит эпоху в развитии этой науки, прогремит на весь мир. И твое имя будет
стоять рядом с именем Армана Вильбуа, — я знаю его, он сам настоит на этом. Ты будешь
служить науке и тем самым всему человечеству.
Но если ты останешься здесь, тебя заставят служить низменным интересам
невежественных, корыстных людей. Я уверен, в чистых, прозрачных водах атолла и семье
Армана Вильбуа ты найдешь тихую пристань и будешь счастлив.
Еще один совет.
Как только ты окажешься в океане — а это может произойти даже сегодня ночью, —
плыви немедленно домой через подводный тоннель (дома сейчас только верный Джим),
возьми навигационные инструменты, нож и прочее, найди Лидинга и отправляйся в путь,
прежде чем солнце поднимется над океаном.
Прощай, Ихтиандр! Нет, до свидания!
Сальватор в первый раз в жизни обнял, крепко поцеловал Ихтиандра. Потом он
улыбнулся, похлопал юношу по плечу и сказал:
— Такой молодец нигде не пропадет! — и быстро вышел из комнаты.

ПОБЕГ