Page 7 - Голова профессора Доуэля

теперь появилась тайна. Старушка Лоран чувствовала, что её дочь что-то скрывает. На
вопросы матери о службе Мари отвечала очень кратко и неопределённо.
— У профессора Керна имеется лечебница на дому для особенно интересных в
медицинском отношении больных. И я ухаживаю за ними.
— Какие же это больные?
— Разные. Есть очень тяжёлые случаи… — Мари хмурилась и переводила разговор на
другие темы.
Старушку не удовлетворяли эти ответы. И она начала даже наводить справки стороной,
но ей ничего не удалось узнать, кроме того, что уже было известно от дочери.
«Уж не влюблена ли она в Керна и, быть может, безнадёжно, без ответа с его
стороны?..» — думала старушка. Но тут же опровергала себя: её дочь не скрыла бы от неё
своего увлечения. И потом, разве Мари не хорошенькая? А Керн холостяк. И если бы только
Мари любила его, то, конечно, и Керн не устоял бы. Другой такой Мари не найти во всём
свете. Нет, тут что-то другое… И старушка долго не могла заснуть, ворочаясь на высоко
взбитых перинах.
Не спала и Мари. Погасив свет, чтобы мать её думала, что она уже спит. Мари сидела
на кровати с широко раскрытыми глазами. Она вспоминала каждое слово головы и старалась
вообразить себя на её месте: тихонько касалась языком своих губ, нёба, зубов и думала:
«Это всё, что может делать голова. Можно прикусить губы, кончик языка. Можно
шевелить бровями. Ворочать глазами. Закрывать, открывать их. Рот и глаза. Больше ни
одного движения. Нет, ещё можно немного шевелить кожею на лбу. И больше ничего…»
Мари закрывала и открывала глаза и делала гримасы. О, если бы в этот момент мать
посмотрела на неё! Старушка решила бы, что её дочь сошла с ума.
Потом вдруг Мари начала хватать свои плечи, колени, руки, гладила себя по груди,
запускала пальцы в густые волосы и шептала:
— Боже мой! Как я счастлива! Как много я имею! Какая я богатая! И я не знала, не
чувствовала этого!
Усталость молодого тела брала своё. Глаза Мари невольно закрылись. И тогда она
увидела голову Доуэля. Голова смотрела на неё внимательно и скорбно. Голова срывалась со
своего столика и летала по воздуху. Мари бежала впереди головы. Керн, как коршун,
бросался на голову. Извилистые коридоры… Тугие двери… Мари спешила открыть их, но
двери не поддавались, и Керн нагонял голову, голова свистела, шипела уже возле уха…
Мари чувствовала, что она задыхается. Сердце колотится в груди, его учащённые удары
болезненно отзываются во всём теле. Холодная дрожь пробегает по спине… Она открывает
всё новые и новые двери… О, какой ужас!..
— Мари! Мари! Что с тобой? Да проснись же. Мари! Ты стонешь…
Это уже не сон. Мать стоит у изголовья и с тревогой гладит её волосы.
— Ничего, мама. Я просто видела скверный сон.
— Ты слишком часто стала видеть скверные сны, дитя моё…
Старушка уходит вздыхая, а Мари ещё несколько времени лежит с открытыми глазами
и сильно бьющимся сердцем.
— Однако нервы мои становятся никуда не годными, — тихо шепчет она и на этот раз
засыпает крепким сном.

СМЕРТЬ ИЛИ УБИЙСТВО?

Однажды, просматривая перед сном медицинские журналы, Лоран прочла статью
профессора Керна о новых научных исследованиях. В этой статье Керн ссылался на работы
других учёных в той же области. Все эти выдержки были взяты из научных журналов и книг
и в точности совпадали с теми, которые Лоран по указанию головы подчёркивала во время
их утренних занятий.
На другой день, как только представилась возможность поговорить с головой, Лоран