Page 57 - Не стреляйте в белых лебедей

поэтом. Или художником.
Тут они наконец добрались до крытого железом директорского дома, и разговор сам
собой прекратился. Возник он случайно, развивался мучительно, но Юрий Петрович его
запомнил. Может быть, как раз поэтому.
Передав нового лесничего с рук на руки директору, Нонна Юрьевна тут же убежала
домой, потому что ей очень хотелось о чем-то подумать, только она никак не могла понять, о
чем же именно. А директор расшуровал самовар и полночи развлекал Чувалова разговорами,
особо упирая на то, что без помощи лесничества школе и учителям будет очень сложно с
дровами. Юрий Петрович соглашался, гонял чаи и все время видел худенькую девушку в
больших важных очках. И улыбался не к месту, вспоминая ее странную фразу: «Вы один на
Черное озеро собираетесь?»
Утром он зашел в контору и договорился, что для ознакомления с водоохранным
массивом ему, лесничему Чувалову, отрядят разнорабочего Полушкина в качестве
подсобной силы сроком на одну неделю.
Заулыбались в конторе новому лесничему. Оно и понятно: край-то северный, а зимы
вьюжные.
— Полушкина отчетливо знаем. С онерами!
— Шебутной он мужик, товарищ лесничий. Не советуем: сильно шебутной!
— Мотор утопил, представляете?
— Говорят, спьяну.
— Говорят или видели? — мимоходом спросил Чувалов, расписываясь в добровольном
согласии на получение шебутного мужика Егора Полушкина со всеми его онерами.
— Брехня, она впереди человека…
— Брехня впереди собаки. И то если собака эта за глаза брехать натаскана.
Спокойно высказался. Но так спокойно, что конторские деятели до вечера в
собственной конторе шепотом разговаривали.
А Юрий Петрович из конторы направился к Нонне Юрьевне. Она только встала,
встретила его в халатике и смутилась до онемения:
— Извините, я…
— Айда с нами на Черное озеро, — сказал он вместо «здравствуйте». — Надо же вам,
преподавателю, знать местные достопримечательности.
Она ничего ответить не успела, да он и не ждал ответа. Кинул на крыльцо рюкзак,
спросил деловито:
— Где Полушкин живет? Ладно, вы пока собирайтесь, а я за ним сбегаю. И за
парнишкой!
И действительно побежал. Бегом, несмотря что новый лесничий.

15

Как Юрий Петрович один в походе со всеми делами управиться рассчитывал, этого ни
Егор, ни Колька понять не могли. С самого начала, как только они в лес окунулись, работы
оказалось невпроворот.
Колька, например, всю живность, в пути замеченную, должен был в тетрадку заносить,
в «Журнал наблюдения за фауной». Встретил, скажем, трясогузку — пиши, где встретил, во
сколько времени, с кем была она да чем занималась. Сперва Колька, конечно, путался, вопил
на весь лес:
— Юрий Петрович, серенькая какая-то на ветке!
Серенькая, понятное дело, улетала, не дожидаясь, пока ее в журнал занесут, и Егор
поначалу побаивался, что за такую активность лесничий Кольку живо назад наладит. Но
Юрий Петрович всякий раз очень терпеливо объяснял, как эта серенькая научно называется
и что про все надо писать, и к вечеру Колька уже кое-что соображал. Не орал, а, дыхание