Page 41 - Два капитана

Нельзя было прежде него садиться за стол, а чтобы
встать, нужно было попросить у него позволения. Мы
должны были благодарить его, хотя мать по-прежнему
стирала в больнице, а обед, купленный на ее и мои день­
ги, варила сестра. Я помню отчаяние, овладевшее мною,
когда бедная Саня встала из-за стола и, некрасиво при­
сев, как он ее учил, сказала в первый раз: «Благодарю
вас, папа». Как мне хотелось бросить в это толстое лицо
тарелку с недоеденной кашей! Я не сделал этого и до сщ
пор сожалею...
Как я его ненавидел! Мне противны были его поход­
ка, его храп, его волосы, даже его сапоги, которые с
мрачной энергией он сам чистил каждое утро. Просыпа­
ясь по ночам, я подолгу с ненавистью смотрел на его
толстое спящее лицо. Он не подозревал, какой опасности
подвергался! Я бы убил его, если бы не тетя Даша.

Глава десятая
ТЕТЯ ДАША
Я не стал бы, пожалуй, ,и вспоминать это время, но
другой и милый образ встает передо мной — тетя
Даша, которую я тогда впервые сознательно оценил и
полюбил.
Я приходил к ней и молчал: она и так все знала.
Чтобы утешить меня, она рассказывала мне историю
своей жизни. С удивлением я узнал, что ей нет еще и
сорока лет. А мне она казалась настоящей бабушкой, в
особенности когда, надев очки, она читала по вечерам
чужие письма, занесенные на наш двор половодьем (она
их еще читала).
Двадцати пяти лет она осталась вдовой: ее муж был
убит в самом начале русско-японской войны. На комоде,
покрытом кружевной накидкой, между вазами голубого
витого стекла, стоял его портрет. А за портретом храни­
лось письмо, которое я, разумеется, знал наизусть. По­
ходная канцелярия 26-го Восточно-Сибирского стрелкового
полка извещала тетю Дашу, что ее муж, рядовой Федор
Александрович Федоров, награжденный знаками отличия
военного ордена 3-й и 4-й степеней, пал геройской
смертью в бою с японцами. Герой! Долго еще при этом
слове мне представлялся коротко остриженный мужчина
38