Page 519 - Два капитана

— Уходите.
Не знаю, куда я гнала его. Уже скоро месяц, как он
жил у нас,— Розалия Наумовна зачем-то прописала его.
Была ночь и тревога. Но он вышел, и я осталась одна.
«Тик-так»,— стучал метроном. Кто-то, помнится, го­
ворил мне, что только в Ленинграде передают стук мет­
ронома во время тревоги. Стекла вздрагивали и вместе
с ними — желтый листок коптилки, стоявшей на столе.
Что же было там, в маленькой мокрой осиновой роще?
Под шубами, под одеялами, под старым лисьим ме­
хом я не слышала, как сыграли отбой. Сыграли — и
вновь началась тревога. «Тик-так,— застучал метроном.—
Веришь — не веришь».
Это сердце стучало и молилось зимней ночью, в го­
лодном городе, в холодном доме, в маленькой кухне, чуть
освещенной желтым огоньком коптилки, которая слабо
вспыхивала, борясь с тенями, выступавшими из углов.
Да спасет тебя любовь моя! Да коснется тебя надежда
моя! Встанет рядом, заглянет в глаза, вдохнет жизнь в
помертвевшие губы! Прижмется лицом к кровавым бин­
там на ногах. Скажет: это я, твоя Катя. Я пришла к
тебе, где бы ты ни был. Я с тобой, что бы ни случи­
лось с тобой. Пускай другая поможет, поддержит тебя,
напоит и накормит — это я, твоя Катя. И если смерть
склонится над твоим изголовьем и больше не будет сил,
чтобы бороться с ней, и только самая маленькая, послед­
няя сила останется в сердце — это буду я, и я спасу
тебя.
Глава шестнадцатая
ПРОСТИ, ЛЕНИНГРАД!
В январе 1942 года меня увезли из Ленинграда.
Я была очень слаба, врачи не велели отправлять эшело­
ном, и Варя устроила меня на самолет.
За день до отъезда мне позвонили из сортировочного
госпиталя и сказали, что лейтенант Сковородников ранен
и просил передать привет.
— Вы сестрица его?
— Да,— отвечала я дрожащим голосом.— Тяжело
ранен?
— Никак нет. Надеется на встречу.
Я хотела идти, но Варя не пустила меня. Вероятно,
17* 515